Не только «Вагнер»: пять самых известных мятежей наемников

На минувшей неделе Россия в режиме реального времени наблюдала мятеж частной военной компании, который президент России Владимир Путин назвал предательством Родины и народа. Мятежа больше нет, но осадок остался. Какие выводы уже можно сделать из выступления «Вагнера»? И можно ли было сделать эти выводы раньше — на примерах из истории? Ведь примеров того, чем опасны наемники, более чем достаточно.

23 – 24 июня. Что это было?

Если не вдаваться в предысторию конфликта бизнесмена Евгения Пригожина с Минобороны, о сути которого известно больше домыслов, чем фактов, мятеж «Вагнера» начался 23 июня с заявления Пригожина об обстреле ракетами Минобороны лагеря ЧВК. В подтверждение этому было выложено видео, которое на деле ничего не подтверждало. Также по социальным сетям разлетелись эмоциональные аудиосообщения Пригожина, нагнетающие истерию.

Колонны вагнеровцев выдвинулись из полевых лагерей, где находились, по направлению к Москве и на юг — к Ростову-на-Дону, где без боя заняли штаб Южного военного округа и заблокировали центр города. От лица мятежников Пригожин выдвинул руководству России невыполнимые требования. Владимир Путин обратился к стране с заявлением, из которого следовало, что никаких разговоров о выполнении этих требований не будет. Вагнеровцам предложили вернуться в места дислокации и сложить оружие.

В течение дня 24 июля колонны вагнеровцев продолжали движение вглубь России. Вечером они остановились и двинулись обратно. Это стало результатом переговоров, которые, как стало известно позже, в течение всего дня вел с Пригожиным президент Беларуси Александр Лукашенко. Переговоры были согласованы с Путиным. В их результате мятежники отказались от выдвинутых требований и согласились сложить оружие. Лично Пригожину была гарантирована возможность покинуть Россию и получить убежище в Беларуси. Там же может в итоге оказаться часть вагнеровцев, которая не пожелает поступить на контрактную службу с подчинением Министерству обороны России. В итоге мятеж был погашен менее чем за сутки, без применения силы. Боестолкновений не произошло, хотя без жертв не обошлось – о погибших во время мятежа наемников российских летчиках сообщил президент России.

Фото Андрея Сайфутдинова

Избавляемся от иллюзий

Мы сознательно не затрагиваем ни мотивы руководства ЧВК, ни готовность руководства России к жестким мерам, ни звучавшие заявления различных структур – слишком много вокруг этого сейчас спекуляций, в том числе – спекуляций вражеских.

Что будет дальше с ЧВК «Вагнер» и ЧВК вообще? Какая судьба уготована Евгению Пригожину? Какие выводы сделает руководство страны из произошедших событий? Все это мы увидим своими глазами. Эта история продолжается. А прямо сейчас можно утверждать только две вещи.

Первое. Руководство России сумело в крайне сжатый срок купировать ситуацию и не допустить братоубийственной бойни. И это произошло еще и потому, что российское общество единодушно встало на сторону законной власти.

Второе. Репутация ЧВК «Вагнер» рассыпалась. Еще неделю назад россияне воспринимали «вагнеровцев» как символ страны, как самых подготовленных воинов России, а может быть и мира. Как образец для подражания. Сейчас же они воспринимаются как наемники. Безусловно, тысячи вагнеровцев смогут подписать контракт с Минобороны и очистить свое личное доброе имя. Но репутации самой ЧВК «Вагнер» от клейма «предательства» уже не избавиться.

Россия за неполные сутки как от морока избавилась от обольщения мифом идеальных солдат. Непревзойденные профессионалы оказались обычными наемниками. И тут пора вспомнить, что это далеко не первый случай в мировой, да и в российской истории.

О ненадежности наемников писал еще Макиавелли:

«Наемные и союзнические войска бесполезны и опасны; никогда не будет ни прочной, ни долговечной та власть, которая опирается на наемное войско, ибо наемники честолюбивы, распущенны, склонны к раздорам, задиристы с друзьями и трусливы с врагом, вероломны и нечестивы; поражение их отсрочено лишь настолько, насколько отсрочен решительный приступ; в мирное же время они разорят тебя не хуже, чем в военное неприятель».

А упоминания о мятежах наемников, угрожавших целым державам сохранились и вовсе с глубокой древности.

Фото Андрея Сайфутдинова

Карфаген устоял, но…

Армия Карфагена традиционно состояла из наемников, так как недостатка в деньгах у местных не было. Однако после Первой пунической войны Карфаген лишился многочисленного флота и колоний на Сицилии, а также должен был выплатить Риму контрибуцию. Казна опустела, расплачиваться с 20 тыс. наемников оказалось нечем.

Возле города скопилось наемное войско из иберийцев, балеарцев, кельтов, греков и ливийцев, ожидавших от Карфагена оплаты за службу. Предложение отказаться от части обещаных денег или подождать с оплатой привели наемников в ярость. Они требовали свою долю и забивали камнями карфагенских парламентеров. Вскоре к мятежу против Карфагена присоединились и жители покоренных им ливийских городов. Карфаген, державший в повиновении десятки средиземноморских полисов, оказался перед угрозой уничтожения бывшими наемниками и данниками.

Карфаген сумел нанять новое войско (это оказалось дешевле, чем расплатиться с имеющимся), но первое сражение мятежники выиграли и лагерем встали у города. Но карфагеняне предприняли ночную атаку на лагерь с участием конницы и боевых слонов. Они отогнали противника, но мятеж продолжился и озверение с обеих сторон только увеличилось.

Карфагеняне стали убивать попавших в плен мятежников – отрубать им руки, отрезать носы и уши, ломать ноги и бросать искалеченных умирать. Выживших это не испугало. Вскоре восстал еще один гарнизон наемников. Мятежники снова осадили Карфаген, однако их снова смогли отогнать от стен и загнать в ущелье, где уже мятежники попали в осаду и в итоге досиделись до голода и людоедства. Когда осажденные съели пленных и рабов,они ослабли настолько, что карфагеняне смогли захватить лагерь, а оставшихся мятежников затоптали слонами. В той войне Карфаген победил, но растратил множество сил и ресурсов, которые были так нужны ему в борьбе за гегемонию с растущим Римом.

Казнь предводителей мятежников на крестах

Наемники и упадок Рима

Владевшая в эпоху расцвета почти всем Средиземноморьем Римская империя с годами одряхлела. Сами римляне уже не хотели воевать, предпочитая нанимать на службу варваров — германцев, даков, иберийцев. В итоге легионы, должные воевать за благо Вечного Рима, оказались практически полностью укомплектованы не гражданами, а наемниками. В итоге с 235 до 285 года нашей эры империю захлестнула волна госпереворотов.

Наемники осознали собственную силу и взяли власть. Легионы стали назначать императоров — поднимали мятеж, выставляли требование отдать власть своему представителю (или тому, кто заплатил за это) и сенат подчинялся воле наемников. Бывали даже случаи, когда легионеры буквально заносили на руках своего кандидата.

При этом солдатские императоры поддержки народа не имели и редко кому из них удавалось продержаться у власти хотя бы 2 -3 года. За полвека эпохи солдатских императоров, наемники посадили на римский трон более 50 государей – марионеток. Все эти императоры, кроме одного, умерли насильственной смертью. А сама империя в результате произвола наемных легионов свалилась в жесточайший экономический кризис.

Наемники русской Смуты

О том что в Смутное время самозванцев Лжедмитриев поддерживали интервенты — поляки и казаки — знают, пожалуй, все. Об этом пишется даже в учебниках истории. Но вот статус этих поляков и казаков (и разных прочих шведов, но о них чуть позже) в учебниках, как правило, не разъясняется. А был он очень простым. Это были наемники, которые за деньги служили разным господам. Кто-то — царю. Кто-то входил в личную охрану знатного князя или воеводы (чем не современная ЧВК?). Другие отряды нанимались городами. То есть изначально они не захватывали русские земли, а служили за деньги. А когда деньги у нанимателя (или сам наниматель) заканчивались — искали другого платежеспособного клиента.

Иностранные военные служили в русской армии уже в эпоху Ивана Грозного. Во время Ливонской войны их частенько вербовали из пленных, формируя роты по национальному признаку. Служили они и позже — у Бориса Годунова были немецкие и литовские наемники. Были польские отряды. Были отряды казаков. После смерти Годунова явного лидера не нашлось. Часть наемных отрядов разбежалась к другим покровителям. Некоторые капитаны предпочли вообще никому не служить, а просто грабить оставшиеся беззащитными земли, объясняя это тем, что им задолжали за службу. Третьи обратились к иностранным государям, предложив им свои услуги. Четвертые пошли за самозванцами, пообещавшим им в будущем заплатить за «силовую поддержку».

Лжедмитрий I, Василий Шуйский, Лжедмитрий II — все они воевали наемными или союзными войсками. Поляками, казаками и даже шведами, немцами и французами из которых состоял костяк корпуса Понтуса Делагарди, направленный шведским королем в Россию на помощь Василию Шуйскому. Корпус считался союзническим, но когда Шуйский не смог оплачивать иноземным солдатам обещанное жалование, те взбунтовались, дезертировали и пошли домой. Попутно разграбливая подворачивающиеся по дороге города и деревни.

Наемные отряды и их командиры диктовали свою волю власти или претендентам на власть, не имевшим собственной силы. Интриговали. Предавали и продавали нанимателей — как людей, так города или земли. И грабили.

Все это завершилось только после того, как ополчение русских земель объединилось вокруг Минина и Пожарского и выбив интервентов (а на деле – наемников), закончили многолетнюю Смуту.

Сергей Иванов. «В Смутное время»

Всесилие и падение янычар

Янычары многие века были главной военной силой Османской империи и довольно рано научились извлекать из этого выгоду. Уже в 13 веке они начали требовать от султанов награды при вступлении на трон. Чтобы стать султаном, кандидат должен был щедро заплатить воинам. Если этого не происходило, янычары бунтовали и нередко ставили на престол нового султана, угодного им.

Пересказывать шестивековую историю янычарского корпуса вряд ли есть смысл. За этот период они из неукротимой пехоты эволюционировали по сути в профессиональных наемников, предпочитающих войне — грабеж мирного населения и шантаж правителей. За эти века бывало разное. То султаны укрощали бунтовщиков и казнили лидеров. То янычары смещали и убивали султанов. Но так как другой боеспособной пехоты у султанов не было, им приходилось как-то с этим мириться.

Лишь в 1826 году султан Махмуд II решил реорганизовать армию, создав войско нового образца. Офицеры новой армии получали больше денег, чем командиры янычар, и те снова подняли мятеж. Разграбили дома высших сановников империи и потребовали их казнить. Однако у султана уже было средство против янычар — новое войско.

Казармы янычар расстреляли из пушек. Выбегавших — уничтожали ружейным огнем. За день были убиты от 6 до 7 тыс. янычар. Но и уцелевшим не поздоровилось – всех взятых в плен казнили в последующие дни. Привыкший играть султанами корпус янычар был полностью уничтожен.

Из союзников — в интервенты. Мятеж белочехов

Осенью 1917 года в России из перешедших на сторону России австрийских частей частей, укомплектованных чехами, русинами и словаками для борьбы против Австро-Венгрии был создан Чехословацкий корпус. Отдельные подразделения чехских и словацких добровольцев воевали на стороне России еще с 1914 года и хорошо себя зарекомендовали. Поэтому идея создать национальный корпус из трех дивизий (два уже были сформированы ранее) казался в России хорошей идеей. Корпус был сформирован. Он насчитывал около 80 тысяч бойцов, изначально воевавших под командованием российских офицеров. Но потом все пошло не так.

В России временное правительство было свергнуто большевиками. В Чехословакии появились свои лидеры, требовавшие отделиться от Австро- Венгрии. Они заключали различные соглашения с меньшевиками и эсерами, потом с большевиками, потом с Антантой. В итоге находившийся в России Чехословацкий корпус был объявлен автономной частью французской армии. Франция воевала с Германией и Австро-Венгрией, от которой хотели отсоединиться чехословаки. А Советская Россия из войны вышла. Франция потребовала переброски корпуса в Европу на фронт. Сделать это можно было только морем — или через Мурманск, или через Владивосток. В итоге эвакуация прошла через Владивосток и растянулась на два года.

Чехословацкий корпус нельзя назвать наемниками. Это были союзники России (но мы помним, что писал о союзниках Макиавелли). Когда ситуация в российском политикуме изменилась, корпус превратился в самостоятельную силу. Более того, в определенное время — единственную боеспособную силу на огромной территории. Корпус добирался до Владивостока более чем на 60 эшелонах. Происходило это медленно. Власть менялась и то пыталась договариваться с чехами, то пробовала их разоружать. В результате чехи встали на сторону белых и весь 1918 и 1919 год громили слабые красные отряды от Пензы до Владивостока. После лидеры корпуса поссорились и с руководителями белого движения и начали собственную игру, захватив на Транссибирской магистрали более 20 тыс. вагонов и различные ценности, вплоть до золота. В итоге белочехи поссорились и с красными, и с белыми, и с местным населением, которому приходилось армию кормить. Все это неминуемо сопровождалось казнями, террором и войной всех против всех.

Лишь к концу 1919 года Красная армия стала выдавливать бывших союзников по войне с Австро-Венгрией из Сибири. А последние белочехи отправились из Владивостока в Европу только осенью 1920-го.

Конечно, если бы не произошло Октябрьской революции отношения России с Чехословацким корпусом могли бы сложиться иначе. Но сложилось, как сложилось.