Россия — 2004: проценты Путина, борьба с «прачечными», Беслан и ипотека

В цикле «Новейшая история России» рассказываем о ключевых для страны событиях каждого года нового тысячелетия. Так менялась наше Отечество. Сегодня — 2004 год. Он был богат на события, поэтому подробно остановимся лишь на немногих, а остальные перечислим пунктиром, чтобы забывчивые могли погуглить детали.

В марте россияне избирали президента страны.

Владимир Путин вышел на выборы в основном с экономическими заявлениями.

«Самая главная угроза — отставание экономического развития. Если мы не обеспечим темпы роста экономики, будем отставать и по всем другим составляющим», — сказал он, обращаясь к доверенным лицам.

Действующий президент обещал продолжить работу над повышением благосостояния россиян. В течение его первого президентского срока зарплаты в стране выросли на 11 %, а пенсии на 7 % (с учетом инфляции). Задержки зарплат бюджетникам (достигавшие в начале двухтысячных нескольких месяцев) теперь составляли не более двух дней. Государство активно наводило порядок со своевременностью выплаты зарплат и в частных компаниях. Были погашены долги государства перед оборонкой, а рост доходов военнослужащих привязали к росту доходов чиновников.

При этом прожиточный минимум в России оставался низким — 2 121 рубль (сегодня — 14 375 рублей). Путин говорил о необходимости его повышения, а также сообщил о выплатах по второму кругу компенсаций по обесценившимся советским вкладам (выплаты осуществлялись с учетом возраста граждан).

Среди предстоящих задач отдельными пунктами Путин назвал модернизацию коммунальной отрасли, где изношенность сетей достигала 60 %, и развитие ипотеки.

Путин проанонсировал сокращение армейской службы с полутора лет до года (было выполнено в течение его второго президентского срока) и озвучил планы довести до 50 % комплектование армии контрактниками на уровне рядовых и сержантов. Этого требовало начавшееся перевооружение Вооруженных сил РФ. Также президент считал, что с массовым переводом армии на контракт улучшится и моральная обстановка в войсках, будет изжита унаследованная еще из советской эпохи «дедовщина».

Среди глобальных задач на первое место Владимир Путин поставил противостояние развалу государства и недопустимость спекуляций на национальной теме. Сформулировал он это максимально жестко:

«Развал [страны — ред.] грозит «югославизацией» России в худшем ее варианте, жертв будет гораздо больше… Кто говорит «Россия — для русских» — либо непорядочные люди, которые не понимают, что говорят, и тогда они просто придурки, либо провокаторы, потому что Россия — многонациональная страна».

Согласие с таким видением общего будущего россияне продемонстрировали при голосовании 14 марта.

Путин был переизбран на пост президента, набрав 71,3 % голосов. Ближайший соперник — Николай Харитонов набрал 13,7 %. Явка превысила 64 % избирателей.

Летом предсказуемо, но неожиданно (то есть — как всегда) Россию накрыл банковский кризис.

СМИ поспешили обвинить в нем правительство и Центробанк. Это было перекладыванием с больной головы на здоровую, но население, как водится, не столько интересовалось причинами, сколько хотело избежать последствий.

Народ массово кинулся в банки снимать деньги. Наличных не хватало. Ставка межбанковского рынка (процент под который банки дают в долг друг другу) скаканула с 1-2 до 120 %.

Рынок «схлопнулся». Начались банкротства и поглощения банков. За всем этим стояло… четкое намерение финансовых властей страны навести порядок в банковской сфере и разрушить процветавшие обнальные схемы.

«Обнал», ставший в России обыденностью еще в девяностых, в двухтысячных превратился не просто в лазейку, а в индустрию. Любой бизнесмен знал «обнальщиков», способных через фирмы-однодневки вывести в кеш любую сумму. «Обнальщики» в свою очередь имели связи со «своими» банками, готовыми этот кеш выдать. А с другой стороны в систему вливался «черный» нал (нередко откровенно криминального происхождения), который требовалось «отмыть» либо «увести» от налогов или из страны.

Банки, специализировавшиеся на таких услугах, на жаргоне назывались «прачечными». Век «прачечных» был недолог. Их покупали (это стоило несколько миллионов долларов), за несколько недель — месяц через «прачечную» и фирмы-однодневки прокачивали десятки миллиардов. На этом этапе зафиксировавшие нарушения финансовые контролеры отзывали у банка лицензию. Но организаторы успевали заработать до миллиарда долларов комиссионных. То есть имели средства прикупить на подставные лица следующий предназначенный на «сжигание» банк. И продолжить работу под другими вывесками. Дело было поставлено на поток.

В феврале 2004 года первый зампред Центробанка России Андрей Козлов заявил о предстоящем ужесточении мер воздействия на банки, используемые для «отмывочных операций».

В мае Центробанк «за отмывание доходов полученных преступным путем» (формулировка прозвучала впервые) отозвал лицензию у «Содбизнесбанка». Как потом стало известно, через банк обналичили 10 миллионов рублей на выкуп похищенного бизнесмена (выкуп был уплачен, но бизнесмена все равно убили).

Еще через несколько дней руководитель финансовой разведки России Виктор Зубков заявил, что в отмывании преступных денег подозреваются еще 10 банков. Подозреваемые названы не были, что усилило недоверие банкиров друг другу. Никто не хотел иметь дел с потенциальными банкротами.

В июне остановил платежи банк «Кредиттраст». У них с «Содбизнесбанком» был один собственник. Другие банки предположили, что у «Кредиттраста» скоро тоже отзовут лицензию и прекратили с ним работать. К концу месяца «Кредиттраст» действительно лишился лицензии, после чего банки стали повально закрывать лимиты друг другу.

Платежи в стране встали колом.

Население кинулось забирать вклады.

Далеко не у всех банков хватало запаса наличных эти вклады выдавать.

В отделениях банков, у банкоматов по всей стране выстроились очереди. Банкиры убеждали людей не трогать вклады, так как они застрахованы и им ничего не грозит (кроме чреватой банкротством банков массовой истерики вкладчиков). Убеждению поддавались не все.

Апогеем кризиса в июле стала остановка платежей «Гута-банком». Это был уже крупный игрок (26 место по размеру собственного капитала в стране) и однозначно плохой знак для населения.

Проблему решила покупка «Гуты» государственным ВТБ за символический миллион. Сделку завершили рекордно быстро — за две недели при посредничестве главы Центробанка Сергея Игнатьева.

ВТБ обеспечил «Гуту» ликвидностью.

«Гута-банк» банкротства избежал.

Истерика вкладчиков иссякла.

Банки постепенно стали возвращаться к нормальной работе.

А Центробанк продолжил чистить банковскую сферу от «обнальщиков». За последующие пять лет лицензии лишились более 200 «прачечных». Это по-прежнему вызывало (и вызывает) потоки негатива в адрес чистящего отрасль Центробанка (когда слышите, как ругают Набиуллину, вспоминайте об этом). Но в коллапс из-за ликвидации очередных «прачечных» финансовая отрасль страны больше не входила.

Это уже пятая подряд статья цикла, и в каждой есть такой заголовок. Обобщения делайте сами, но за каждым терактом — десятки, а порой и сотни жертв. И это было обыденностью.

В феврале 2004 года смертник взорвал вагон на зеленой нитке московского метро. От взрыва в тоннеле между станциями Павелецкая и Автозаводская возник пожар наивысшей — 5-й — категории сложности. 42 человека погибли, 250 были ранены. Позже следствие установило трех террористов, готовивших это преступление. В 2007 году суд приговорил всех к пожизненному.

В мае в Грозном взрыв на трибуне на стадионе во время празднования Дня Победы унес жизни 7 человек, в том числе президента Чечни Ахмата Кадырова. 95 зрителей получили ранения.

Смерть Кадырова поставила под угрозу восстановление мира в Чечне. В СМИ появились высказывания о необходимости ввести в регионе прямое президентское правление. Но Путин на это не пошел — чрезвычайные меры обнулили бы все достигнутое с начала двухтысячных на пути национального примирения в республике. В сентябре 2004 года президентом Чечни был избран Алу Алханов, потом республику возглавил Рамзан Кадыров, продолживший дело отца.

В августе более 200 боевиков атаковали центр Грозного, убив более 100 человек.

В этом же месяце террористки-смертницы одновременно взорвали два пассажирских борта, вылетевших из Домодедово. Над Ростовской областью взорвался рейс в Сочи, над Тульской — рейс в Волгоград. Погибли 90 пассажиров и членов экипажа.

Следствие установило, что смертницы собирали бомбы уже на борту, и выяснило, как они смогли оказаться в самолетах без досмотра. Оказалось, это было несложно и недорого. Перекупщик просто продал билеты, сотрудник авиакомпании за 1000 рублей просто провел смертниц на борт, а милиционер, знавший этого сотрудника, просто пропустил. Никто из них не думал, что оказывают услуги убийцам.

Буквально через неделю, 31 августа, еще одна смертница подорвала себя возле входа в метро у станции «Рижская». Она шла в метро, но, увидев милиционеров у входа, развернулась и взорвала бомбу на улице. 10 прохожих погибли, 50 были ранены.

А на следующий день случился Беслан, где бандиты захватили более 1000 детей, их родителей и учителей во время первосентябрьской линейки. Эта трагедия превзошла бесчеловечностью даже теракт на Дубровке.

Террористы три дня удерживали детей и взрослых в увешанном минами спортзале школы. Заложников морили жаждой и голодом. Не выпускали в туалет. Плакавших детей расстреливали.

3 сентября все завершилось штурмом. Бой длился несколько часов. Террористы взрывали заложенные в зале мины, расстреливали заложников, которых спецназовцы и добровольцы закрывали собственными телами. Жертвами бандитов стали 314 бесланцев, в том числе 146 детей. Погибли 19 участников штурма. 783 человека получили ранения. Захвативших школу террористов уничтожили. Единственный из 32 бандитов, захваченный живым, получил пожизненное заключение.

Беслан стал последней крупной атакой обосновавшегося в Чечне международного терроризма. Но тогда в России об этом еще не знали.

Россия погрузилась в траур.

К концу года был принят целый пакет законов, направленный на решение проблемы доступности жилья, о которой Путин говорил накануне выборов.

В декабре Госдума приняла сразу 27 законов этой направленности. Глобальный вопрос требовал комплексного подхода, поэтому изменения также вносились одновременно в Жилищный, Гражданский, Градостроительный, Земельный и Налоговый кодексы.

Что изменилось?

Для покупателей жилья появились налоговые вычеты. Сейчас налоговый вычет предоставляется на сумму до 2 млн рублей (то есть возврату подлежит уплаченный НДФЛ в объеме до 260 тысяч рублей). Изначально сумма ограничивалась миллионом (то есть можно было вернуть до 130 тысяч уплаченного налога). С учетом цен на жилье (в ту пору однушку в Краснодаре можно было купить за миллион с небольшим) эта мера поддержки оказалась очень существенной. Кроме того, желание людей получить налоговый вычет способствовало выведению доходов из «серой» зоны.

Также получение налоговых вычетов упрощалось. Теперь налогоплательщик не должен был ждать окончания налогового периода, чтобы получить свои деньги. ФНС стала возвращать деньги по заявлению налогоплательщика. А если уплаченных налогов не хватало погасить весь вычет — остатки переносились на следующие годы, до полного погашения.

Для продавцов жилья был установлен трехлетний срок владения недвижимостью, после которого при продаже квартиры вырученная сумма не облагалась НДФЛ. Это способствовало удешевлению вторичного жилья, отчасти отсекая перекупщиков.

Отменили обязательное нотариальное удостоверение договора ипотеки, за что раньше приходилось платить 1,5 % от суммы сделки (15 тысяч на каждый миллион).

Кроме того, поправки в законе «Об ипотеке» сняли множество проблем для банков, усилив их залоговые права. Банки получили право выселять ипотечных неплательщиков из единственного жилья. Члены семьи владельца жилья лишались прав на него после продажи (то есть покупатель и банк избавлялись от рисков судиться с родственниками собственника после продажи квадратных метров).

До этого банки защищались от этих рисков либо запредельно высокими ставками, либо обставляя выдачу ипотеки множеством трудновыполнимых условий. Когда интересы кредиторов оказались защищены законодательно, условия выдачи ипотеки сразу упростились.

Ставки по ней пошли вниз:

• с 18 % годовых в 2003 году
• до 15 % в 2004 году
• и к 12 % в 2005 году.

Причем это были уже реальные ставки, по которым ипотеку не просто декларировали, а реально выдавали.

Одновременно размер первоначального взноса стал опускаться ниже 30 % суммы, а длительность ипотеки начала расти. До этого редкий банк предлагал ипотеку на срок более 10 лет. В комплекте со ставкой в 28 % годовых, как было в 2000 году, это были откровенно заградительные условия.

В 2004 году россияне осознали, что покупку жилья теперь можно планировать.

В целом год оказался богат на «долгоиграющие» экономические решения и новые законы.

Прямо с первого января в стране с 20 до 18 % сократили НДС и отменили налог с продаж.

В феврале в отставку было отправлено о правительство Михаила Касьянова, а в марте премьером был назначен Михаил Фрадков. Многие эксперты называли Фрадкова «техническим премьером» и сулили ему скорую замену. Вопреки всем ожиданиям его кабинет министров стабильно проработал до сентября 2007 года. Новому кабинету министров предстояло реализовывать реформы, которые анонсировал Путин, выдвигаясь на второй президентский срок.

Перед новым правительством президент поставил задачу удвоить ВВП к 2010 году. Позже скептики неоднократно замечали, что задача выполнена не была. К 2010 году ВВП увеличился только на 59,2 %. Но даже недоброжелатели признавали, что виноват в этом форс-мажор — мировой финансовый кризис 2008 года.

В то же время многие экономисты, в том числе Алексей Кудрин, отмечали, что если считать не в долларах, а по паритету покупательской способности (то есть по отношению доходов и цен), то ВВП в России был удвоен уже к 2008 году. Впрочем, этот вопрос стоит оставить для дискуссий историков и экономистов. А в 2004 году были гораздо более громкие новации.

В мае через поправки в Налоговом кодексе и таможенных тарифах государство заставило нефтяников платить больше экспортных пошлин. Это не только поддержало бюджет, но и позволило сформировать Стабилизационный фонд, поддержавший страну в пору кризиса 2008 года.

Нефтяники, безусловно, были недовольны. Пример Ходорковского* (признан иноагентом), находившегося с осени 2003 года под следствием в том числе и за сокрытие налогов, остужал наиболее горячие головы, но в либеральных СМИ ожидаемо появились «песни» о скорой гибели отрасли. СМИ сочувствовали нефтяникам. Впрочем, вопреки ожиданиям газетных «экспертов», банкротств нефтяных гигантов не произошло. Все, включая казну, остались с прибылью.

С лета новое правительство готовило монетизацию льгот и к ноябрю все это вылилось в пакет из 48 проектов законов.

Монетизация вызвала бурную реакцию общества. С одной стороны все были согласны, что существующая система льгот:

• а) не работает,
• б) чрезмерно затратна для бюджета страны и регионов.

С другой стороны предлагаемая монетизация (прямая денежная компенсация вместо декларированных льгот) многим казалась недостаточной. Тем не менее монетизация льгот была внедрена, и, пережив несколько доработок, успешно действует и сегодня. Проект оказался жизнеспособным.

В этом же году депутаты Госдумы приняли еще два закона, воспринимавшихся тогда с долей иронии, но работающих (с изменениями) по сей день.

Во-первых, была ограничена реклама пива на телевидении. Ее разрешили ставить либо рано утром, либо поздно вечером. Причем в роликах запретили использовать образы людей и животных.

Во-вторых, депутаты изменили Трудовой кодекс. Они отменили День Конституции (12 декабря), а вместо отмечавшегося 7 ноября Дня согласия и примирения установили День народного единства 4 ноября и узаконили длинные новогодние каникулы.

Никогда до этого Россия не праздновала Новый год с таким размахом.

*Признан Минюстом России иностранным агентом.

Предыдущая статья:

Россия — 2003 год: выборы, публичная порка ЮКОСа, Маккартни на Красной площади

Следующая статья:

Россия — 2005 год: митинги, компромиссы, нацпроекты и единство вместо примирения