В поисках музыки праздника

Недавно получила смс: «Ребенка уложила, мужа накормила, смотрю «Чародеев» и думаю — ну почему же моя родная сестра так далеко, и мне не с кем поделиться?». Мы ровесницы, нам нравилась одна и та же музыка, одни фильмы, у нас в детстве были одни и те же эмоции. Когда она написала мне про чудесный советский новогодний мюзикл, наш общий с ней символ Нового года, я вдруг подумала: «О, скоро елка!». Было приятно, что сестра ассоциирует меня с фильмом, который важен мне, который стал моим спутником на долгие годы, отправляющим в путешествие в страну детства.

Новый 2017 год вся страна начала встречать уже в конце октября. Первые елки, первые игрушки в витринах и круглогодичные гирлянды, переставшие быть атрибутами исключительно новогодних каникул. Но коммерческую составляющую праздников под названием Новый год и Рождество я обсуждать не собираюсь. Я хочу о другом. О воспоминаниях и ассоциациях. Например, как может колодец в пустыне ассоциироваться с первой новогодней ночью? Да запросто. Фаррух Закиров и его музыканты в ярких халатах — группа «Ялла», песня «Учкудук» — для меня это первое цветное изображение на экране первого цветного телевизора в программе «Песня-81». Мы с родителями в гостях, меня взяли праздновать НОВЫЙ ГОД!

А может, так: мама шьет мне костюм снежинки из подручных средств. Марля в несколько слоев, она крахмалится, и получается воздушный волшебный наряд. Я в ожидании чуда. Но… накануне праздников мне в руки попадают ножницы, челка почему-то стрижется не ровно, а до макушки. Фотографии в шапке «мамы-зайчихи», прикрывающей мою коротко остриженную голову, у меня, к счастью, нет. Это были заслуженные страдания.

Или так. Мне 15. Мы с подругой за 20 минут до курантов бежим через весь поселок к ее однокласснику, даже не задумываясь о том, что родители спохватятся и забьют тревогу покруче этих курантов. Конечно, наутро нам обеим влетело по-крупному.

Но… это Новый год. Это впечатления, это детство. А потом Нового года не стало. Он растворился. В работе, в коммерческих предложениях, во взаимной выгоде, в мишуре. Я перестала воспринимать Новый год как праздник, когда в новогоднюю ночь на центральной площади Краснодара ровно в 00:00 пыталась среди веселой подвыпившей толпы, битых бутылок и южной слякоти отыскать разрыв кабеля, который вел звук нашей телевизионной записи. Голыми руками. Вот тогда-то и поняла: кому-то праздник, а кто-то в грязи. С того памятного года прошло много, но волшебство ночи исчезло.

Каждый год я покупаю елку, пихту, сосну. Перебираю гирлянды, меняю лампочки. Пытаюсь вернуть ощущение праздника самой себе. Потому что чудо нужно, просто необходимо. Ради малышей, для которых Дед Мороз еще существует, ради первого поцелуя под бой кремлевских курантов. Чтобы чудо случилось.

Если в рождественские каникулы я не услышу великую музыку Петра Ильича, я даже не пойму, что Новый год наступил. А вы знаете, что знаменитое вступление и основная тема «Щелкунчика», известные всем, — это просто нисходящий звукоряд в пределах октавы? Чайковский — гений. И Борис Степанцев, который в 1973 году создал мультипликационный шедевр, тоже. Это мой Новый год. Там настроение, там эмоция, там запах ели, снега, чуда.

У всей англоязычной части населения планеты Новый год и Рождество — это бубенцы. Jingle bells — самая цитируемая мелодия. У нас — дореволюционная «Елочка». Мы ассоциируем с Новым годом АББу и Джорджа Майкла, а Чайковского и Оскара Фельцмана с Игорем Шафераном, которые заставляют елочку «радовает нас», не помним. Мы не помним, да что там, не знаем, кто именно поет в тех фильмах, которые так любим посмотреть под Новый год — Пугачеву, которая за Брыльску в «Иронии судьбы», Ларису Долину, что за маленькую девочку Нину в «Чародеях», да и всех остальных в нем же: Ирину Отиеву, Владислава Лынковского, Александра Абдулова, Ольгу и Жанну Рождественских, Семена Фараду, Эммануила Виторгана, Леонида Серебренникова и ВИА «Добры молодцы»!

Все мы родом из детства, где «Щелкунчик», «Чародеи» и «Ирония судьбы…», замерзшие варежки на резинке и утка с яблоками, елка с красной звездой, картонные резные карточки на ней, дождик на мокрой вате с потолка, за который нас с папой отругала мама… И все это рукотворное, общее, теплое, человечное. Даже без намека на необходимость что-то потратить. Кроме своего времени, сердца и частички души. На такие траты я готова. Всегда! С Новым годом, мои родные и любимые!