В одну реку дважды: готовы ли предприниматели к новому локдауну?

В аудиочате «Кубань 24. Важное»  наш журналист поговорил  с представителями бизнеса об опыте локдауна прошлого года и готовности к введению чрезвычайных мер в новых условиях.

Вспомнить все…

И хотя Песков всех уверяет, что введение локдауна в правительстве пока не обсуждается, тень этой непопулярной меры уже накрыла всю Россию. По данным российских аналитиков 68% предпринимателей малого и среднего бизнеса из-за вспышки коронавируса и медленной вакцинации людей, боятся новых ограничений. Шепотом и вслух предприниматели обсуждают возможные перспективы, и с ужасом вспоминают события прошлого года.

Олег Сычов, владелец Tori Ramen:

— На момент локдауна я был молодым предпринимателем, мое заведение проработало всего лишь шесть месяцев, и  я только-только стал понимать его экономику и финансовую составляющую. И тут раз — и всех накрыло. Мы вообще были не готовы к такому. Но я провар с 23-летним опытом работы, и смог быстро перестроиться на доставку и продажу готовых блюд через окно. Чуть позже мы построили летник. И это все мне дало возможность, остаться в бизнесе.

Но было очень непросто. Ведь я открывал бизнес на свои деньги, без какой-либо помощи со стороны. Жил только на выручку, а она упала на 70-80%. Доставка давала порядка 20 % ожидаемой выручки, этими деньгами можно было закрыть половину зарплат, какую-то часть поставщикам и коммуналку. А по аренде пришлось договариваться, и, слава богу, что арендатор пошел на встречу и дал мне каникулы.

Второй раз я такого не хотел бы пережить. Коллеги из Европы, с кем я дружен, рассказывали о продаже своих домов и машин, только чтобы остаться на рынке. Их рестораны закрывали трижды. Если будет второй локдаун у нас, мы попадем в такую же ситуацию.

— На одной из наших дискуссий, вы, Олег, рассказали, что за время пандемии половина поваров поменяли свою занятость: одни ушли на стройку, другие в торговлю или в кулинарию супермаркетов. Что вы предприняли для сохранения своего коллектива?

— Я сразу провел собрание, на котором сказал, что в такой ситуации полностью зарплату (правда,  у меня она достаточно высокая по городу) платить не смогу, только 50-75%. Все сотрудники пошли мне навстречу и, более того, самоотверженно со мной трудились, ни один человек из команды не ушел, за что я им очень благодарен. Позже, когда доставка взяла миллионный барьер, я им вернул прежние зарплаты.

Дарья Караваева, руководитель сети детских парикмахерских «Стильная Семейка»:

— Мы были закрыты два месяца. От краха спасло лишь то, что помещения парикмахерских в нашей собственности. При их аренде, ситуация была бы гораздо сложнее.

Наша сфера услуг — бытового обслуживания — очень востребована. Людям нужно постоянно стричься, краситься, ухаживать за собой. А потому мы понимали, что локдаун надо просто переждать, что он — временная мера. А потому никто из коллектива не ушел, да и идти-то было некуда. Мы сидели по домам и ждали, когда нам разрешат работать.

И когда локдаун закончился, наступил настоящий всплеск  клиентской активности. Летом столько людей никогда не бывает, обычно спрос падает — люди разъезжаются  в отпуска, кто-то детей на море везет, кто-то к дедушке и бабушке.  В прошлом году все было наоборот.

Выходить на свое рабочее место мастерам было страшно. Все понимали, что риск заболеть слишком велик. И болели, случались периоды и после локдауна, когда мы стояли закрытые неделями.

Клиенты тоже беспокоились: требовали справки о здоровье мастера, наличие на нем полного обмундирования. Конечно, работать в скафандрах сложно — физически тяжело, а кроме того душно (ведь это было лето!). Да и постоянный запах дезинфекции в салоне – дополнительная нагрузка на мастеров.

Но мы выполняли все требования клиентов. Есть такие, кто и до сих пор просит дверь в салон закрыть, чтоб лишние люди не заходили. У нас в смену работает один мастер, так что мы можем это организовать.

Михаил, продукция вашего предприятия в период пандемии оказалась на пике востребованности. О повышающих иммунитет аппаратах узнали даже за границей. Казалось бы, горячая пора, надо только работать. Но в вашем коллективе много людей пенсионного возраста. С какими сложностями вы столкнулись в период ограничений, и как с ними справлялись?

Михаил Васильченко, замдиректора ООО «Экосвет»:

— У нас предприятие не столько производственное, скорее исследовательское и научно-производственное. У нас постоянно идут разработки по улучшению и оптимизации выпуска медицинского оборудования. Но, так получилось, что к моменту локдауна, процесс производства и выпуска продукции был достаточно выверенный.

В поставках на тот период мы не нуждались. Да, мы выпускаем медицинские аппараты, которые посредством ультрафиолета очищают кровь человека, повышают его иммунитет, а, следовательно, и сопротивляемость любого рода инфекциям. Но люди были настолько ошарашены происходящим, что предпочитали с покупками не спешить. Как ни странно, первоначальный спрос пришел из-за границы.

Основной проблемой стал партизанский приход на работу и получение пропусков на машины. Но если разобраться, то это проблема не только у нашего предприятия. Тогда абсолютно все трудоспособное население было озадачено, каким образом добраться до работы, и вернуться домой без происшествий.

Помните, как людей хватали без масок на остановках? И без пропуска на машину даже к семье проехать нельзя было? Очень сильно психологическое давление испытывали. При этом оперштаб давал статистику не выше ста случаев заболевания в сутки. Сейчас количество заболевших на Кубани приближается к отметке в две сотни. И это только объявленных, но ведь многие болеют, не обращаясь к врачу, и не тратя деньги на тесты. И пожалуйста, ходи по улице, чихай, кашляй…

Олег Знаменский, частный предприниматель в сфере инженерных коммуникаций:

— Возможно из-за специфики деятельности – проектирование и монтаж систем отопления, наш бизнес особо не пострадал. Ничего в локдаун не изменилось, может даже пришло чуть больше заказов. В самые тяжелые для многих месяцы — апрель и май, мы как-то быстро решили вопросы с пропусками, и продолжили работу в обычном режиме.  Пожалуй, пострадали только те клиенты, кто оказался за пределами обычной для нас рабочей территории. Их заказы перенесли на два месяца вперед.

Владимир Зотов, директор Агентства рекламных технологий:

— В рекламном бизнесе у всех сложилось по-разному, но ощутимым удар оказался для всех. Клиенты либо сильно сократили свою деятельность, либо вообще отложили рекламные мероприятия на какой-то неопределенный срок.  Естественно, это привело к сокращению выручки, в апреле и мае  — прямо до нуля. Лично моей многодетной семье пришлось выживать, ведь я ее единственный кормилец.

Далеко не всем коллегам удавалось договориться о каникулах с арендодателями, но у меня в этом проблемы не было —  гараж под мастерской в моей собственности. Сотрудников я набирал на определенный объем работы, когда его не было, то не было и людей. Отношения с ними сохранились, и сейчас, когда идет все хорошо, мы продолжаем сотрудничать дальше.

Были большие сложности с логистикой. Надо куда-то ехать, а возможности нет. Ведь рекламная деятельность долгое время не попадала в число жизненно необходимых сфер. Покрупнее организации получали пропуска теми или иными способами, а я — нет.  А потому все передвижения (покупка материалов, перевоз и отгрузка готовых изделий), и монтаж были жутко нервными, не хотелось на патруль нарваться.

Сидение дома было очень тяжелым, но мы его пережили. Даже более того, я стал осваивать другие технологии и искать себя в новых направлениях. И, к счастью, нашел то, в чем сейчас я вижу импульс своему дальнейшему развитию. В любом случае было здорово, когда все закончилось. И очень бы не хотелось, чтоб все повторилось в таком формате. К локдауну как бы ни готовился, все равно готов не будешь.

Елена Овчаренко, семейный психолог, психотерапевт, дефектолог:

— Специалистам моей профессии локдаун сыграл в плюс, клиентов стало гораздо больше. После первых недель счастливого безделья, у людей начался «синдром затягивания удавки», они стали впадать в апатичные, полудепрессивные состояния. Многим было непонятно, куда двигаться и что делать, у них пошатнулось чувство стабильности, понимание, завтрашнего дня. Начались провалы и срывы, панические атаки, тревожность возросла в разы. Поэтому многим потребовалась помощь психологов.

За время локдауна много обращалось  школьников. Потребность найти новые опоры появилась у выпускников и спортсменов, особенно у мужчин, которые по роду своей деятельности привыкли стремиться и добиваться. Психологические трудности испытывали и те, кто работал «на удаленке». Такой формат стал для людей новым опытом, нужно было приспосабливаться, учить свою семью принимать ситуацию «тихо, я работаю».

Более того, в информационно-замкнутом пространстве отношения многих пар пошатнулись. Ведь они привыкли уходить на работу, скучать друг за другом, ждать встречи, приходить домой и обмениваться новостями, а тут оказались один на один 24/7. Стали возникать семейные проблемы.

В студии коррекции речи «Логопед и Я» больше всего пострадали дети с особенностями в развитии. Если дети, понимающие инструкции перешли на онлайн-обучение, то «особые» дети очень сильно «откатились» назад. Студия оказывала посильную дистанционную помощь родителям, но этого было недостаточно.

Нам еще повезло, мы живем в Краснодарском крае и это плюс, потому что у нас есть солнце, много частных домов и дач, куда люди могут выбраться. В других регионах с этим сложнее.

Сейчас все движется к очередной волне, и люди вновь начинают паниковать и звонить. Они не понимают правил государства: на курорты ехать можно, а идти в ресторан без прививки нельзя.

Одно радует: люди желают двигаться вперед, и не хотят застревать в этих состояниях, намерены преодолевать трудности. Они ищут новые пути развития и просят научить их грамотно пользоваться психологическими инструментами.

Сэкономить, как заработать

В период локдауна и дальнейших ограничений российскому бизнесу отсрочили налоги и страховые взносы, продлили мораторий на налоговые проверки и перенесли срок сдачи деклараций. Стала ли такая помощь государства для предпринимателей действенной? Удалось ли ей воспользоваться?

Елена Овчаренко:

— Не скажу, что государственная поддержка частных образовательных центров была полноценной. Из-за определенных условий по сфере деятельности, мы смогли воспользоваться очень малым процентом предложений. А некоторые и этого не получили: они по своему коду относились к другой отрасли и их не включили в перечень. Все выкручивались сами, как могли, в основном через онлайн-услуги.

Олег Сычов:

— А я получил, и очень своевременно. Правда, для этого мне пришлось сменить банк.  Менеджер предыдущего финансового учреждения два месяца мне говорил, что денег нет. А у меня 15 человек официально оформлено! Пришлось бизнес перевести в другой банк, центровой. Там я деньги получил сразу, как только оформил все документы. На них сумел закрыть оплату поставщиков и коммуналку. Да, еще бесплатно антисептики дали. Это немного, но все равно спасибо.

Трэш с пропусками вышел. У меня работала доставка, и за этими цветными бумажками я две недели гонялся по всему городу. Все организовано было на очень низком уровне, просто кошмар! Надеюсь, такого больше не повторится.

Дарья Караваева:

— Я оформила на «Налог.ру» в личном кабинете заявление на выплату. И в апреле и в мае без каких-либо сложностей мне перевели по 11 тыс рублей. Это легко было сделать тем, у кого подтвержден личный кабинет: заявление в электронном виде, никуда не надо ехать. Мелочь, но приятно. Тем более, что я вообще никакой помощи не ждала.

Владимир Зотов:

— Как таковой поддержки не было, единственно, за что можно сказать спасибо, притом не федеральным властям, а краевым (насколько я знаю, это была инициатива нашего губернатора) на период 2020 года у ИП-шников, налог с оборота уменьшили в два раза. И вместо 6%  я заплатил 3%. Это очень круто на самом деле. Ведь сэкономить, это почти тоже самое, что и заработать.

Михаил Васильченко:

— Мы кроме организационных неудобств (передвижения, оформления пропусков), по производственной программе особых проблем не испытывали, поэтому и за помощью никуда не обращались, и о поддерждке никого не просили.

Столько своего рода унижений мы получили во время добывания пропусков и передвижения без них, то получить еще такое же количество эмоциональных потерь при оформлении господдержки, мы не захотели.  Подумали: «Да бог с ними, пусть государство даст тем, кто в них больше нуждается». Тем более, что суммы в 11 тыс рублей или 20 тыс рублей нам ситуацию не меняют.

Шаг в будущее

Павел Дуров как-то отметил, что локдаун стал своеобразной точкой невозврата — мир изменился и уже никогда не будет прежним. Какие новые технологии вошли в вашу жизнь?

Михаил Васильченко:

— Незадолго до локдауна я спросил гендиректора одной медиаслужбы, почему он своих людей держит в условиях (у них тогда в офисе шел ремонт), когда штукатурка им сыплется на голову? Ведь интернет позволяет работать из дома. Он на меня посмотрел дикими глазами, и говорит: «Ты что? Я буду платить им зарплату, а они сидеть на диване?».  На мое замечание, что работу они все равно будут делать ту же, он мне ответил: «Ну и что!».

Я сам всегда придерживался мнения, что не важно, где сотрудник работает, главное, чтобы поставленная пред ним задача была выполнена. Но я понимаю и тех, кто опасается таких решений. Для нашего менталитета потеря контроля над процессом труда достаточно неоднозначна. Мы не трудяжки-японцы: наши люди 20 раз покурят,10 раз поговорят, и только тогда, может, приступят к работе.

Так что, пожалуй, переход на «удаленку» – это самое важное, что случилось в нашей жизни. Прошлогодний локдаун мобилизовал людей, они поняли, что главное в работе —  не затраченное время, а результат. Я не хочу сейчас говорить о качестве: наверное, для образования «удаленка» – это катастрофа. Ну, а нашим разработчикам, какая разница, где в схемах разбираться — дома или в офисе?

Елена Овчаренко:

— Появилось много краткосрочных онлайн-курсов и вебинаров по узким темам.  В образовании взрослых людей это несомненный прорыв, такое обучение позволяет максимально сконцентрироваться на  определенной теме и за две недели получить максимум нужной информации. И не тратить при этом время на лишние, но обязательные предметы. Я организовала много дополнительных курсов, написала целые циклы. И это мне в плюс, потому что пришлось выйти из зоны комфорта, развивать новые навыки взаимодействия с людьми.

Правда, для школьников ситуация равно обратная. Дело в том, что у них нет навыка дистанционного обучения. Но если бы в течение года пять дней в неделю они учились бы в школе, а один дома, то, наверное, он бы появился. А так качество образования резко упало.

Много потеряли дети с особым развитием. Они дистанционно обучаться не могут, даже сидя рядом с мамой. В большинстве своем таким детям для развития нужны тактильно-сенсорные ощущения. Все задания, которые было возможно дать на дом, мы родителям давали, они с детьми их выполняли. Но результат говорит сам за себя:  практически все, что было наработано за год, оказалось потеряно.

Для детей очень важен режим, но не все родители и не во всех случаях могут его организовать.  И это еще одна из причин, почему так важно ходить в детские сады и школы. Я противник дистанционного образования у школьников, для меня важно, чтобы дети входили в социальные контакты и определяли свои роли в обществе. А это за год потерялось. И в этом несомненный минус пандемии.

Для детей очень важен режим, но не все родители и не во всех случаях могут его организовать.  И это еще одна из причин, почему так важно ходить в детские сады и школы. Я противник дистанционного образования у школьников, для меня важно, чтобы дети входили в социальные контакты и определяли свои роли в обществе. А это за год потерялось. И в этом несомненный минус пандемии.

Олег Сычов:

— Мы стали работали на вынос и на доставку, освоили упаковку, пустили на развоз корпоративные машины. А потом придумали Tori-ланч для офисных работников, и тоже выиграли.

Раскрутив сайт, я даже собирался сделать свое приложение по доставке, но потом передумал. Конечно, после первого шока, мы начали адаптироваться к ситуации и в ней  развиваться. Но все же, ресторан – это не развоз готовой еды на дом, эмоции совсем не те. Наша задача была – дождаться открытия.

Дарья Караваева:

— Парикмахерское искусство подразумевает только офлайн, так что ничего нового мы не придумали.  Рассматривали вариант по просьбе клиентов выезжать к ним на дом, но сразу поняли, что для этого у нас не хватает возможностей, в первую очередь — необходимого количества мастеров.

Система абсурда или контроля?

Сегодня во избежание нового локдауна правительство идет на беспрецедентные меры, например, вводит обязательную вакцинацию, QR-коды и дает возможность отстранять не привитых сотрудников от работы. Как на ваш взгляд, это сработает?

Дарья Караваева:

—  Государство таким образом переложило ответственность на бизнес: контролируйте, пожалуйста, здоровье ваших клиентов, они должны были привиты. Но это неверно, в корне рубит бизнес. Если мы будем людей заставлять что-то делать, то они просто уйдут в другое место, где на это закроют глаза. Я категорически против.

Олег Сычов:

— Сейчас, если не ошибаюсь, привиты порядка 12 % граждан, это довольно мало. А какой процент из них пойдет в рестораны? То есть это опять удар по бизнесу. Если это требование соблюдать, предприятия станут нести убытки и закрываться.

Да и вообще я не понимаю, как мне придется проверять эти QR-коды: телефоны смотреть или бумажки требовать? Кто это должен контролировать? Какой компетенции человек? Лично я  – повар. Разговаривал с коллегами из Москвы, они смеются, говорят, что  там эту меру серьезной не считают.

Михаил Васильченко:

— Странно, когда сотрудники ресторана в масках обслуживают клиентов без них. Странно отдавать в регистратуре спортклуба карточку в маске, и тут же в  зале тренироваться без нее. Странно предъявлять свои документы (QR-код, паспорт) людям, не имеющим полномочий их требовать. Это система абсурда, но ее принимает общество.

Стоит, наверное, задуматься о другом. Каждое закрытое предприятие ведет к падению доходов населения, росту безработицы и, соответственно, преступности. Да, людям  не все равно, как жить. Найдутся те, кто будет отбирать то, что посчитают для себя необходимым.  И в результате у государства все равно возникнет проблема: малое поступление налогов, и большие расходы на правоохранителей.

В прошлом веке уже посчитали, что от здорового человека государству пользы больше, чем от больного. И потому советские власти вели большую профилактическую работу – и не только  прививочные компании. Вспомните, сколько ездили наши родители в санатории для оздоровления!

А принимать решение о прививке – право каждого.  Я и сам не понимаю, в какую лабораторию мне бежать и какие анализы сдавать, чтобы выяснить есть ли у меня противопоказания или нет? В отличие от заболеваний, те-то есть и серьезные.

Государство сейчас далеко не у всех в почете, и потому прививку по принуждению многие из принципа делать не станут. Но учитывая, сколько людей болеет, умирает и не доносит налогов, почему бы население не мотивировать к вакцинации? Например, не объявить награду в три тысячи рублей? Уверен, студенты будут за прививкой в очередь выстраиваться.

Елена Овчаренко:

— Согласно конституции мы имеем право принимать решение о вакцинации  самостоятельно. Ведь никто не знает, какие ее побочные действия проявятся через десять лет. У нас в центре есть люди, которые уже сделали прививки, и есть те, кто не делал и не станет их делать.

Согласна с Михаилом, что при финансовой мотивации многие склонились бы в сторону вакцинации. А из-за того, что сейчас ее насильно насаждают, люди упираются. Мы, россияне, слишком свободолюбивы, так с нами не получится. У людей должен быть выбор.