«Фро» в Краснодарском драмтеатре: колеса любви едут прямо по нам

Начало и конец сезона в театрах, как правило, особенно интересны. С одной стороны, как год встретишь, так его и проведешь, а с другой — уходить на каникулы надо красиво, чтобы поклонники с нетерпением ждали осени, следили за афишей и заранее раскупали билеты.

Краснодарский академический театр драмы им. М. Горького закрыл сезон спектаклем «Фро» по одноименному рассказу Андрея Платонова в постановке Филиппа Гуревича. Эскиз был представлен в августе прошлого года в ходе режиссерской лаборатории к 125-летию со дня рождения Платонова и так приглянулся зрителям, что его решили довести до спектакля.

А мог ли он не приглянуться? Тягучий и тяжеловесный текст Платонова о том, как хрупкая женщина провожает мужа на Дальний Восток и самозабвенно страдает, не находя себе места в мире деятельных строителей коммунизма, в интерпретации Гуревича звучит очень актуально и даже иронично. Это уже не столько притча об отказе от «мещанского» личного счастья во имя высших ценностей, сколько простая и понятная абсолютному большинству зрителей история о не совсем здоровой любви, тревожном типе привязанности, созависимости, отсутствии чувства собственной ценности и прочих популярных терминах из арсенала современных психологов.

Разочаровал ли зрителей итоговый спектакль? Ни капли. Но обо всем по порядку.

Фото Юлии Марининой

Паровозы, паровозы, а я маленький такой

Как уже говорилось, текст Платонова в спектакле зазвучит иначе. И об этом «предупреждают» сразу, перенося действие со сцены в зрительный зал, словно «переворачивая» историю. В принципе, сидеть на сцене для постоянных зрителей Краснодарского драмтеатра уже не в новинку — вспомним хотя бы «Снегурочку» и «Чайку». И такая рассадка — всегда маркер того, что просто, линейно и «так, как в книге написано» точно не будет.

Первое, что видят зрители, — стоящая перед сценой пара. Высокий парень в кожаном плаще, с каменным лицом и напомаженным пробором и хрупкая девушка в белом, которая, не отрываясь смотрит на своего спутника. Это Федор (Иван Романюк) и Фро (Анастасия Довбыш). Федору нужно ехать на Дальний Восток «настраивать и пускать в работу таинственные электрические приборы», а Фро буквально виснет на нем, пытаясь удержать. Но противостоять «миру машин» хрупкая женщина, конечно, не может, муж уезжает, а Фро погружается в личный маленький ад.

Фото Юлии Марининой

Фро чувствует себя чужой, непонятой и совершенно разбитой, ведь смысл своей жизни видит в том, чтобы «быть женой». Живая и теплая душа посреди металла, релейных упряжек и катушек, среди людей, таких же «стальных», как паровозы… И это была бы драма на разрыв, если бы режиссер не добавлял колкие ироничные ремарки. Они есть в описании портрета Федора, в диалогах Фро с Наташей (Елизавета Вареникова) и другими черно-белыми «обитателями» мира паровозов (заслуженная артистка России Татьяна Корякова, Татьяна Голоперова, Елизавета Вареникова) и в некоторых сценах взаимодействия героев — чего, например стоит момент, когда Федор буквально уползает от жены, пытающейся навсегда запаковать его в белый шелковый кокон «семейного счастья».

Разбавляя таким образом пафос, режиссер увеличивает дистанцию между Фро и ее окружением, ведь кажется, что только она тут по-настоящему серьезна. А значит, только она способна на истинные чувства? Не совсем. Растет и дистанция между героиней и зрителями, которые прекрасно понимают, что почти все ситуации и всех персонажей они видят глазами Фро, а она — ненадежный рассказчик. И это не люди вокруг нее — бесчувственные машины, она сама — капризный ребенок, притом довольно токсичный.

Фото Юлии Марининой

Колеса любви едут прямо по нам

И лучше всего эта токсичность раскрывается через отца Фро, отставного паровозного механика Нефеда Степановича (заслуженный артист Кубани Евгений Женихов). У этого персонажа — своя «песнь о расставании», ведь его отправили на пенсию, а без работы и любимых паровозов Нефеду Степановичу жизни нет. Как Фро грустит о Федоре, так же Нефед Степанович грустит о своих паровозах. Грустит трогательно и совершенно по-детски. Над этим режиссер тоже немного иронизирует, вкладывая в руки героя игрушечный паровозик, но, несмотря на это, история Нефеда Степановича выглядит гораздо более трагичной, чем страдания Фро. Потому что он хотя бы не старается доказать, что его горе тут самое горькое, пытается, как может, поддерживать дочь, мирится с ее пренебрежением, выполняет все требования и даже готов ночевать на скамейке на вокзале, чтобы не мешать счастью любимой дочери.

Фото Юлии Марининой

Потакает капризам Фро и Федор — приезжает, получив телеграмму от «умирающей», хотя прекрасно осознает, что это ложь, полторы недели утешает и пытается вразумить жену, тщетно читая лекции о прогрессе, «деле коммунизма и науки» и «всеобщем счастье». Если в рассказе Платонова это, в конечном итоге, дало результат и помирать Фро передумала, в спектакле слова Федора явно ушли в песок или, если угодно, вылетели в паровозную трубу.

Снова оставшись в одиночестве, Фро завернется в простыню, как в саван, и уйдет в слепящий свет буферных фонарей. И есть все основания полагать, что это не тот свет в конце тоннеля, что забрезжил в конце рассказа-первоисточника. Если кому-то в финале «Анны Карениной» (премьера декабря 2023 года, режиссер Дмитрий Егоров) не хватило паровоза, кажется, он все-таки прибыл.

Стоит ли идти ли в новом театральном сезоне на «Фро»? Ответ однозначно утвердительный, спектакль удался. Главное, не узнать себя в героине, а то будет очень неловко.

Фото Юлии Марининой

Читайте также: 

Актуальные проблемы современного психолога: «Путаница» в Театральном Квартирнике.