Хирург Дикарев пояснил, почему срочно пришил мальчику откушенное лицо

Хирург Александр Дикарев пояснил, что мальчик получил травму в 16:25, а спустя час к нему с просьбой о помощи обратились коллеги из Владикавказа.

Врач решил рискнуть и вернуть оторванную часть лица на место.

«Сложность в том, что нужно не только пришить лоскут, но и сшить сосуды, которые обеспечат кровоснабжение. У взрослых сосуды диаметром порядка 2 мм, у мальчика — 0,4. Это не просто микрохирургия, а именно супермикрохирургия. Специалистов, которые работают с такими сосудами, в стране единицы», — рассказал Дикарев.

В Черкесске мальчику стабилизировали состояние и провели противошоковую терапию, прежде чем отправлять в Краснодар. Оторванные части поместили в физраствор, а после убрали в стерильную охлаждающую емкость.

«Благодаря правильным действиям врачей ткани удалось сохранить. При неправильном хранении они начинают погибать через 9–10 часов. Я передал информацию главному специалисту по челюстно-лицевой хирургии края и детскому челюстно-лицевому хирургу города. Быстро оценив ситуацию, сообщили, что готовы, — так мы получили разрешение на операцию», — продолжил хирург.

Ребенка доставили в Краснодар уже ночью, сразу вакцинировали от бешенства, в это время подготовили операционную, шовные материалы и инструменты.

«Условия были не очень комфортные. Например, микрохирургическая клиника предполагает наличие специальных кресел, чтобы не дрожали руки. Но в таких ситуациях затягивать нельзя. Операция длилась пять часов. Вероятность того, что погибнет нос, я оценивал больше чем в 50%, а губа, щеки — 70–80», — отметил врач.

Врачи круглые сутки каждые 15 минут следили за состоянием кожи и делали массаж, а дважды в день прикладывали к пришитым частям медицинских пиявок, чтобы нормализовать кровоток. Спустя неделю констатировали, что лоскуты прижились.

«Ситуация с мальчиком резонансная — таких операций у нас в стране еще не было. Мы с коллегами изучили открытые данные, в том числе на специализированных ресурсах, и не нашли ни одного упоминания о том, что где-либо еще в мире сделали что-то подобное», — заявил Дикарев.

Сейчас врач продолжает следить за состоянием пациента на расстоянии. Если бы все прошло неудачно, то мальчику бы грозила трансплантация — сбор лица из тканей с других частей тела.

«Лицо таким образом спасти невозможно. Он не смог бы ни разговаривать нормально, ни есть. И с большой вероятностью дышал бы через отверстие в горле. Подобные операции проводят в несколько этапов. Их бы потребовалось 20, если не больше. Учитывая, что на одну нужно полгода, то это 12 лет в хирургии. К 18 годам можно было бы ставить вопрос о трансплантации лица. Но это юридически у нас еще не урегулировано. Смогли бы ему сделать пересадку чужого лица — неизвестно», — пояснил хирург.

Многие хирурги поддержали решение Дикарева, поскольку операцию по праву можно назвать гордостью российской медицины.

«У ребенка полностью оторван нос — вместе с хрящами, перегородкой, верхней губой и частью нижней. Задеты круговая мышца, слизистая оболочка, нервы. Уникальность в том, что вовремя приняты все меры. Хирург смог соединить лицевую артерию и угловую вену — это позволило создать условия для выживания этого сегмента лица. Сосуды — менее полумиллиметра. А нить, которой шили, в 4 раза тоньше человеческого волоса. Удалось наложить ряд швов на эти сосуды, они стали функционировать. Более 300 врачей с замиранием сердца три недели следили за ситуацией и молились за мальчика», — рассказал руководитель Центра ортопедии и эстетической хирургии во Владикавказе Казбек Кудзаев.

Именно Кудзаев организовывал транспортировку ребенка в Краснодар, а также спасал пострадавших от Спитакского землетрясения в Армении и раненых в Беслане.

«Счет шел если не на минуты, то на часы. Коллеги из Москвы тоже были готовы принять ребенка, но в таком случае мы потеряли бы время. А когда есть шанс на реплантацию, действовать надо быстро. В данной ситуации это единственное верное решение, иначе последствия могли быть плачевными», — объясняет хирург.

По словам Кудзаева, сейчас многие осуждают Дикарева, потому что у него не было полномочий на операцию из-за юридических моментов.

«Есть тяжелый ребенок. Рядом специалист, который способен его спасти. О какой бюрократии может идти речь? Затем поступила информация об увольнении Дикарева — руководство решило перестраховаться. Как только дело предали огласке, они сменили тон. Но такое отношение — ни в какие ворота. Поступили бы они так же, будь, не дай Бог, на месте пострадавшего их собственные дети?» — отметил врач.

По его словам, прооперированный ребенок уже самостоятельно ходит, ест, пьет и даже улыбается, сообщает РИА «Новости».

Как писал интернет-портал «Кубань 24», Бастрыкин заинтересовался историей с увольнением хирурга в Краснодаре.