Александр Полиди: нельзя жить одним днем

— Начнем с самого больного. Правительство объявило о грядущем повышении пенсионного возраста ради последующего повышения пенсий. Скажите как экономист, можно ли обойтись без увеличения пенсионного возраста?

— Мое мнение значительно отличается от того, что господствует в соцсетях. Демотиваторы и карикатуры на тему пенсий, которые сейчас массово репостятся в Фейсбуке может и смешны, но далеки от реальности. Как экономист, я вижу, что повышение пенсионного возраста — процесс неизбежный. Более того, повышать его в России стоило раньше — еще в 2005 году, когда об этом заговорили впервые. Тогда это решение было отложено, но от отсрочки проблема никуда не делась.

Отсрочки в принципе не решают проблем. Они дают возможность маневра, но за это всегда придется платить с процентами.

— Сформулируйте суть проблем российской пенсионной системы.

— Нация стареет и существующая пенсионная система, при которой пенсии выплачиваются из отчислений работающих, не справляется с нагрузкой.

Вообще, старение нации – это не плохо. Это значит, что мы стали жить дольше. Средняя продолжительность жизни в России уже достигла 73 лет. Правительство декларирует цель в перспективе войти в так называемый «клуб 80» (страны, в которых средняя продолжительность жизни превышает 80 лет. – Ред). Но при этом нагрузка на пенсионную систему возрастает: солидарный принцип пенсионной системы предполагает, что работающее население обеспечивают выплаты пенсионерам.

Важно понимать, что сейчас существует только два варианта развития событий. Первый: не менять пенсионный возраст, и смириться с низкими пенсиями и невозможностью их повышения. Второй: повысить пенсионный возраст, увеличить, таким образом, число работающих и объем поступлений в Пенсионный фонд, за счет чего увеличить и пенсии.

Мы хотим, чтобы пенсии росли. Поэтому я и говорю, что повышение пенсионного возраста — неизбежно. Это не значит, что мне это нравится. Я нормальный человек и не хочу выходить на пенсию позже. Но и нищенская пенсия меня не устраивает, поэтому повышение пенсионного возраста считаю оправданным.

— Предлагаемый маневр с повышением пенсионного возраста, безусловно, выгоден всем, кто уже на пенсии. Их пенсии будут расти за счет следующих поколений, работающих дольше. Но кто обеспечит пенсии нынешним 45-летним через 20 лет, когда им исполнится 65? Разве это не очередная отсрочка?

— А это — вторая часть проблемы, касающаяся уже не только пенсионной системы, а всей экономики страны. При солидарном подходе обеспечить высокие пенсии старшему поколению можно или за счет увеличения числа работающих, или за счет роста производительности труда. Россия нуждается в росте производительности труда — тут мы заметно отстаем уже не только от развитых западных стран. Но быстро такие перемены не происходят. Для серьезных изменений нужно около 10 лет. Та самая отсрочка, которую дает стране маневр с повышением пенсионного возраста. Когда на пенсию пойдут нынешние 45-летние, их благосостояние уже в большей степени должно обеспечиваться именно эффективностью отечественной экономики, высокой производительностью труда. Мы смотрим на европейских пенсионеров — путешествующих старушек с белоснежными волосами и тоже так хотим. Но давайте не забывать, что ради таких пенсий они работают дольше нас и с куда большей производительностью. Речь именно о производительности труда, то есть его полезности, продуктивности, а не об интенсивности. Интенсивность — это не экономический показатель, это затраты времени и сил, но не получение продукта, результата труда. Парадокс в том, что по ряду причин россияне работают куда более интенсивно, чем в развитых странах, но значительно менее производительно.

— Разговоры о росте производительности труда идут столько же, сколько я себя помню. Вырастет ли она через 10 — 15 лет? Поможет ли отсрочка?

— Тут мы вступаем в сферу предположений и прогнозов. Я бы хотел этого избежать. Но напомню, что задачи повышения производительности труда в стране озвучены на самом высоком уровне. Определенный президентом курс на инвестиции в производство, на цифровую экономику — звенья этой цепи. Стране нужна эффективная экономика, а она не строится в одночасье. Нужен временной лаг — повышение пенсионного возраста его предоставит. Важно не упустить шанс.

— Давайте от экономики в целом перейдем к конкретным людям. Нам предлагают работать дольше, но уже и сейчас после 45 — 50 лет работу найти непросто. А где будут работать 60-летние?

— Там же, где они работают сейчас. По статистике 2/3 пенсионеров в России не уходят на пенсию в установленный срок, а продолжают трудиться. То есть рабочие места для возрастных сотрудников есть. Структура занятости от повышения пенсионного возраста не поменяется. Разговоры о том, что работы для 60–летних нет — только разговоры.

Что касается трудоустройства после 40, то проблема известна. Тех, кто не может найти работу в этом возрасте, немало.

Но работодатели обычно отказывают не из-за возраста, а по причине отсутствия необходимых компетенций. И выход тут один — постоянно повышать свои компетенции, расширять возможности.

— Учиться?

— Да. Вот личное наблюдение. В испанском университете 30% слушателей возраста 40+. Люди в зрелом возрасте идут повышать свою квалификацию. В наших вузах хорошо, если 10% таких студентов. Но техника, технологии, задачи в бизнесе сейчас меняются очень быстро. Востребованное еще вчера уже завтра может быть никому не нужно. Чтобы быть востребованным на рынке труда и в сорок, и в пятьдесят требуется учиться постоянно. Курсы, стажировки, самообразование он-лайн — единственный способ развивать свою ценность как специалиста. Полученного в 25 лет диплома для успешной карьеры недостаточно. Вообще нужно менять свои трудовые привычки, если хочешь быть востребованным специалистом. Так все более значима трудовая мобильность. 

— Готовность к переезду?

— Да. И не обязательно это перевод внутри компании. Можно просто переезжать туда, где есть работа. Посмотрите на «Магнит» — сейчас в него едут работать топ-менеджеры из Москвы. Едут в Краснодар — куда менее продвинутый в плане бизнеса город. Но работа для топов есть здесь — и они едут за нею.

Это мировой тренд — не ждать, когда работа придет к тебе, а переезжать туда, где она есть. И это касается не только высокооплачиваемых топ-менеджеров.

Айтишники, продажники, дизайнеры, слесари, строители, преподаватели могут сняться с насиженного места и уехать туда, где есть спрос на их навыки.

— Куда уехать сельскому человеку, привязанному к средству производства — своей земле? Собственный огород на селе зачастую — основная ценность и основной источник дохода. Крестьянин работает на своей делянке не до пенсии, а пока ноги держат. Более поздний выход на пенсию однозначно ударит по его благосостоянию.

— Вот для этой части населения в случае повышения пенсионного возраста необходимо продумывать дополнительные социальные гарантии. Сельский труд физически тяжел, а вариантов переучиться и перепрофилироваться у специалиста на селе несопоставимо меньше, чем в городе. На селе пенсия в 8-9 тысяч рублей порой больше, чем зарплата. Конкретно здесь необходимы дополнительные меры соцподдержки. В этом смысле проект изменений в пенсионное законодательство нуждается в очень серьезной доработке.

— Постоянно учиться новому. Не бояться переездов. К чему еще нужно приучить себя человеку, чтобы быть востребованным до 65?

— Инвестировать в собственное здоровье. Это требует не столько денег, сколько самодисциплины. Первое: лечение всегда дороже профилактики — это не только про стоматологию. Всем нужно привыкать регулярно обследоваться, проходить диспансеризацию ради выявления болезней на ранних стадиях. Это стоит совсем недорого, а может быть и вовсе бесплатным – существуют госпрограммы. Второе: стоит заниматься спортом (и это тоже может быть бесплатно). Третье: отказ от вредных привычек еще и сэкономит семейный бюджет. Результат этого комплекса мер — сохраненное здоровье — огромный плюс в любом возрасте. И, наконец, нужно избавляться от финансовой привычки жить сегодняшним днем. Сколько бы вы не зарабатывали, нельзя тратить все. 100 тыс. ваш доход, 50 или 20 — в любом случае необходимо создавать личную подушку безопасности. Она может быть небольшой. Но она должна быть.

— Какое отношение это имеет к пенсии?

— Это имеет отношение ко всему. Если у вас есть резервы, можно потратить полгода на поиск работы или переобучение. Без финансовой «подушки», потеряв работу, вы будете вынуждены хвататься за первое попавшееся предложение. Болезни, травмы — никто не застрахован от ДТП — легче переносятся, когда есть запас средств. Накопления — это возможность учиться или выучить детей, открыть свой бизнес, инвестировать в ценные бумаги. Это просто — возможности в любом возрасте. Особенно в пенсионном. Ведь просто пенсия, и пенсия плюс собственный дополнительный доход — это разные вещи. В Европе в университетах существует специальный курс — личный финансовый план. Слушателей учат копить деньги, рассчитывать свои потребности, ранжировать их по значимости, планировать очередность трат и вложений.

— В этом нет ничего сверхестественного.

— Да, но такой курс помогает человеку задуматься, что стоит планировать свою жизнь на длительный период и учит этих планов придерживаться. В России о подобных курсах я не слышал. А нашим согражданам, приученным «лихими девяностыми» не думать о завтра и тратить сразу все, они бы не помешали.

— Мы начали с пенсии, а пришли к тенденциям в мировой экономике и особенностям менталитета.

— А это потому, что первичны не изменения в пенсионной системе, а именно изменения в экономике — как в России, так и в мире. Эти изменения идут и их нужно учитывать, к ним нужно приспосабливаться — быть гибче, мобильнее, самостоятельнее. Ответственность за мой завтрашний день лежит не на государстве или пенсионном фонде, а на мне. Это важно осознать, чтобы не пропасть в плену иллюзий.

Авторы: Павел Игнатьев