Между Краснодаром и Мариуполем 455 км, но это не расстояние для тех, кем движет сердце. Как сейчас выглядит разрушенный донецкий город, узнала журналист интернет-портала «Кубань 24» Юлия Симатова. Она добралась сюда с конвоем из 11 машин с гуманитарной помощью, которую собрали неравнодушные жители нашего края.

Время не ждет

Чем ближе к Мариуполю, тем хуже дорога: разбитая военной техникой с бесчисленными воронками от снарядов для нашей груженой «Газели» она становится настоящим испытанием. Навигатор указывает поворот, но мы движемся прямо — коротким путем уже не проехать.

Слева за полями мелькает Азовское море, но даже эта, по-летнему отпускная картинка, вдруг омрачается страшной картиной за окном машины. У дороги, пригнувшись под тяжелыми носилками, идут саперы — несут к машинам скорой подорвавшихся на минах людей.

— В первый раз мы в Мариуполь поехали на майские праздники, за Азовсталь еще шли бои, но люди уже стали вылезать из подвалов. Голодные, они набрасывались на еду, но даже поесть толком не могли, боялись, что станет плохо, — вспоминает Максим Политко, организатор нашей волонтерской группы, руководитель благотворительной организации «Помощь ближнему». — Сейчас они тоже нуждаются в еде. Здесь нет работы, а те, у кого были деньги, уже давно уехали. Осталось много стариков, инвалидов, и тех, кто сами о себе позаботиться не могут.

Теперь волонтеры сюда ездят регулярно, примерно, раз в две недели. И если сначала они, загрузив грузовичок картошкой, отправились в Мариуполь втроем, то сейчас уже ездят большими колоннами — 10-12 грузовых машин и несколько легковушек.

— В общей сумме наша группа волонтеров груза завезла уже тонн 120, каждый конвой в среднем по 25 тонн, один раз был 40 тонн. Большая его составляющая — это продукты, но сегодня везем еще газовые баллоны, водоочистные сооружения, медикаменты и даже надувные батуты — хотим устроить детям праздник, — рассказывает Максим Политко. — Все закупаем силами неравнодушных людей. Есть те, кто по 500 рублей переводит или газовый баллон передает, есть те, кто перечисляет по 200-300 тыс. рублей, и они все идут сюда. Поверьте, для Мариуполя и этого недостаточно.

Покореженная арматура, огромные бетонные конструкции с надписью «Ахмат — сила», брошенный блокпост, и вот вдали на фоне по-летнему синего неба в контровом свете виднеются черные силуэты первых домов. Ближе понимаю свою ошибку — солнце тут не причем, причина темного цвета зданий в другом: они сожжены и разрушены. Кидаюсь снимать, но попутчики меня останавливают: времени нет, а возможностей сделать такие кадры и даже более яркие еще будет в избытке.

Город-призрак

Чем дальше въезжаем в город, тем больше понимаю, что никакие фото и видео не передают и не передадут масштабы разрушений. Так или иначе, пострадал практически каждый дом — будь он частный или многоквартирный, гипермаркет или маленький магазинчик, деловое пространство или градообразующее предприятие.

Как я узнала позже, степень разрушений в них местные жители каким-то образом определяют в процентах (полностью выгоревший без крыши и окон каркас — это 90%, а со сквозными дырами в стенах и обвалившимся 9-м этажом —30%). И только однажды я попала на улицу (в Ильичевском районе), которую боевые действия, казалось, обошли стороной  — и можно было спокойно, не глядя под ноги, и не оглядываясь с опаской на крыши домов идти по тротуару. Но и там огромные горы мусора не давали забыться и возвращали к ужасной действительности.

Как только мы прибыли на место разгрузки, волонтеры взялись за дело: до захода солнца дорога каждая минута, ведь электричества в городе нет, а успеть надо многое. Часть людей осталась фасовать продукты в наборы по четырем категориям: овощная (капуста, картошка, лук, свекла, морковка; сюда же идут, как это ни странно, сало и тушенка), салатная (огурец, редиска, майонез, томатная паста), фруктовая (яблоки, бананы) и сладкая (печенье и конфеты). Часть добровольцев уехала кормить больных в областную больницу — борщ приготовили встретившие нас помощники.

А мы отправились в больницу, где ранее пообещали установить водоочистную установку с обеззараживающей ультрафиолетовой лампой. В отдельные районы города воду уже дали, мы это видели по струйкам, которые сочились из пробитых осколками коммуникаций. Но в большинстве своем люди продолжают добывать влагу из колодцев, достаточно сомнительных в плане чистоты.

Не бояться будущего

К нашему удивлению в больнице нас встретили… тоже краснодарцы. Они в составе другой волонтерской организации «Добро в Мариуполе»  занимаются ремонтом, снабжают медиков и их пациентов лекарствами и продуктами питания.

— Здание было повреждено снарядами, кругом куча мусора и свалки. У врачей — ни инструментов, ни бинтов, ни единой таблетки,— вспоминает свой первый визит в больницу руководитель волонтеров Виталий Мусов. — За это время мы отремонтировали первый этаж, и теперь здесь ведут прием терапевт, травматолог, гинеколог — ей инструменты из Екатеринбурга доставили. Аптека работает, конечно, на том, что мы привезем. Но есть практически все: и таблетки от кишечных расстройств, и лекарства для эндокринологических  больных.

В поисках места для установки водоочистной системы, мы наткнулись на начмеда больницы, который неожиданно сурово спросил, кто мы такие и с какой целью тут блуждаем. Но после знакомства оттаял, и стал благодарить за помощь.

— Огромное спасибо всем краснодарцам, которые оказывают нам неоценимую и колоссальную помощь в восстановлении больницы, медикаментозном и продуктовом обеспечении. А эта очистная установка облегчит жизнь нам и пяти тысячам жителей окружающих поселков. Людей мучает жажда, теперь они смогут набрать себе питьевой воды и без страха ей пользоваться. Искренне благодарю вас и надеюсь на дальнейшее сотрудничество, — сказал Александр Журба, начмед мариупольской горбольницы №9. — Нам нужны психологи. Недавно к нам обратилась женщина. У нее во время обстрела погибла вся семья. Она отлучилась из комнаты буквально на несколько минут — вышла в туалет, а когда вернулась, то увидела своих детей с оторванными частями тела. Некоторое время они еще жили и смотрели на нее с надеждой в глазах. Как она умом не помешалась, не знаю. И таких случаев масса. Многие люди замкнулись в себе, держат горе внутри. Но им нужна помощь.

И врач это понимает, как никто другой. Его семья не стала исключением: брат жены умер на его руках, сама она пропала без вести, родители погибли под обстрелами. Жена и дети переживают последствия стресса.

— Мы нашли женщину-психолога, но одной ей этот груз не вытянуть. Если бы к нам приехали ваши специалисты, хотя бы с тренингами! Знаю, есть реабилитирующие занятия, их проводят, в том числе и с собаками, — это было бы круто! В нашем районе 1 тыс. 366 детей до 7-8 лет, и хотя бы им надо научиться жить и не бояться будущего.

С Пушкиным по жизни

Не ходить по траве и не лезть в завалы, иначе можно нарваться на мину — первое предупреждение от местных жителей, которое я услышала, отправившись в город. И это не просто слова. Мариуполь постепенно расчищают: трупов на улицах уже нет, могилы перенесены в должное место, но неразорвавшиеся снаряды еще легко можно увидеть в обломках асфальта прямо на проезжей части.

— Пишите о нас только правду, — просят люди, увидев, что я работаю.

Относятся доброжелательно, подсказывают, если что-то спрашиваю. Любой конфликт, заметив, что я снимаю, тут же прекращают: не звери, мол, люди и живем дружно. И это не показуха: часто жильцы разрушенных домов отказывались от гуманитарной помощи в пользу тех соседей, кому она нужнее.

Именно так мы вышли на людей, живущих в подвале. Сначала увидели пенсионеров, они готовили еду у подъезда во дворе, и предложили им газовый баллон. А они попросили его передать в соседний дом — там с детьми, говорят.

Жильцы подвала, увидев нас, засуетились, взяли и газ, и продукты, и, похвастав портретом Пушкина, который они нашли под завалами и втиснули в трещину фасада возле уличной «кухни», стали делиться последними новостями. О втором этаже строящегося общежития, с которым они связывают свои надежды. О желанном бензогенераторе — настоящем предмете роскоши в Мариуполе. Им его уже купили, но еще не доставили. О погоде, благоволящей оставшимся без жилья людям, и замучивших блохах.

Как досаждают эти насекомые, я почувствовала на собственной шкуре: через пять минут пребывания в подвале обе мои ноги оказались искусаны. Мучительно! Отдала свой репеллент, понимая, что надолго его, конечно, не хватит. Уехали, но мыслями, остались там — ниже уровня земли.

На том и держимся

Центры общественной жизни для мариупольцев  — это рынки и пункты выдачи гуманитарной помощи. Здесь люди встречаются и обсуждают насущное — в основном заработок и пропитание.

— Не хватает работы, ее в городе почти нет. Можно заработать только, если хоронить, лазать под завалами (а это опасно) или подметать улицы. Все сидят дома. Пенсию никакую пока не получали — ни моя бабушка, ей 90 лет, ни мама — она инвалид первой группы. Хотя слышали, что некоторым уже выдают по 7тыс. 884 рубля, — рассказывает Наталья, жительница Мариуполя. — А за пайком занимаем очередь спозаранку. Я в прошлый раз в четыре утра пришла, а домой вернулась в шесть вечера.

Но даже так, по словам Натальи, «везет» не всегда, иной раз продуктовых наборов на всех не хватает, на следующий день приходится идти по новой.

— Конечно, на эти продукты особо не проживешь, тем более, сейчас, когда наборы стали меньше. Раньше туда входила бытовая химия, сейчас нет. Круп было по четыре, а то и пять пачек, сейчас по две. Количество сгущенки и тушенки уменьшилось с четырех банок до двух каждой. На семью этих продуктов хватает недели на полторы. Да и не будешь же на одних крупах, да макаронах сидеть, борщика хочется. А на рынках все очень дорого, цены взлетели неимоверно, в два- три раза, — вздыхает женщина. — Все, что в городе есть бесплатного, это привозят волонтеры. На том и держимся.

Только к лучшему

Незадолго до нашего приезда в Мариуполе наконец-то пустили общественный транспорт — автобус. Пока он ходит крайне редко, но горожане, собираясь в толпы, ждут его на остановках. Но чаще всего передвигаются пешком с тележкой на колесиках или на велосипедах.

А вот волонтерам без машины не обойтись — слишком много грузов необходимо развезти по разным точкам. Так, в один день мы побывали в трех семьях, в областной больнице, Центре гуманитарной помощи и Центре социальной защиты. В последнем работает социальная столовая, в которой ежедневно питаются около 350 человек. Есть здесь и импровизированный детский сад — комната, где можно оставить под присмотром ребенка, а также спортзал для подростков.

— Мы понимаем, что если сейчас мы подростками не займемся, то через пару лет уже будет поздно, мы их упустим. Поэтому в одном из классов организовали тренажерный зал: что-то собрали по городу, несколько тренажеров нам поставили друзья из МЧС.  Конечно, помещение маленькое, не хватает жимовых лавок, стоек для приседаний, блинов разного веса для штанги. Но что поделать, настоящий, школьный спортзал разрушен: боковой стены нет, плиты перекрытия упали. Занимаемся в тех условиях, что есть. Главное, дети увлечены, — объясняет Никита Вершинин, организатор центра.

Несмотря на тяжесть впечатлений, я уезжала из Мариуполя с надеждой. Может быть потому, что последней точкой и последним впечатлением от пребывания в городе-призраке стал детский праздник, организованный в парке им. Гурова волонтерами из разных городов — Обнинска, Екатеринбурга, Санкт-Петербурга, Самары, Ростова-на-Дону, и конечно, Краснодара.

Уж не знаю, каким способом оповещения при почти полном отсутствии связи пользуются местные жители, но порадоваться жизни пришло огромное количество людей с детьми и без них. И несмотря на то, что генератор иной раз подводил, и вырубал микрофоны артистов на подмостках,  мариупольцы, а с ними и волонтеры всей толпой орали «Ходят, ходят, ходят, теплоходы», танцевали, ели сладкую вату, кукурузу и мороженное. А главное, верили, что самое страшное уже позади. Теперь жизнь пойдет только в лучшую сторону.