Писатель Георгий Садовников: Мы придаем слишком мало значения добрым делам

Садовников прославился, прежде всего, тем, что стал автором сценария фильма «Большая перемена». Со столицей Краснодарского края писателя связывают 14 лет жизни. В Краснодаре Георгий Садовников получил высшее образование. Он кончил Краснодарский пединститут, а позже работал учителем в вечерней школе. Именно этот опыт и впечатления легли в основу знаменитой комедийной мелодрамы.

Последний раз Садовников гостил на Кубани почти 30 лет назад, так что сегодняшний город удивил писателя. Как признался сам Георгий Михайлович, узнал только знаменитые краснодарские трамваи.

 

Садовников встретился с поклонниками и побывал на открытии клуба «Встречи в Некрасовке». В городской библиотеке имени Некрасова теперь каждый месяц будут проходить встречи с людьми, жизнь и творчество которых связано с Кубанью.

 

О первой деревянной телекамере, о глотании мух в кадре, о диссидентстве и о том, чего он никогда не сделал бы в отличие от Нестора Петровича Георгий Садовников рассказал ведущему программы «Факты без политики» Артему Никитину:

 

— Добрый день, Георгий Михайлович.

 

— Здравствуйте, коллега.

— Да, мы с вами коллеги. Вы — один из первых телевизионщиков в Краснодаре.

 

— Ну не вообще телевизионщиков, я был первым штатным редактором. До меня были люди, которые сконструировали деревянную телевизионную камеру, вокруг которой и создалась краснодарская студия телевидения.

 

— Насколько я знаю, тогда был только прямой эфир, никаких записей?

 

— Да, только прямой, ничего не врежешь.

 

— Из-за этого происходили какие-то сложные, казусные ситуации?

 

— Тогда была жара градусов 40. Мы пригласили красивую женщину, кандидата наук, с подвешенным языком, с чувством юмора. Все пошло хорошо. Только по лицу, я сидел напротив, было видно, что мускулы на ее лице напряжены. Я понял, что это волевая женщина, что она держит себя. Не было, конечно, той легкости в речи, но говорила она складно. И тут в кадр влетает муха. Полетала-полетала, и в рот.

 

— И что было дальше?

 

— А ничего. Она собралась, проглотила ее и довела эфир до конца.

 

— Это все описано у вас в рассказах?

 

— Да, в одной повести.

 

— А «Большая перемена», экранизация вашего произведения, она тоже автобиографична?

 

— Да, во многом. Дело в том, что повесть я написал, переполненный впечатлениями от  своей работы. Я один год преподавал в вечерней школе рабочей молодежи №4 здесь, в Краснодаре. Для меня это был впечатляющий год. Это повесть – объяснение в любви моим ученикам.

 

— Насколько я знаю, даже главного актера — Кононова — подбирали, чтобы он был похож на вас.

 

— Тут точного ответа нет. Режиссер Коренев, я могу только догадывататься, он где-то считал меня протоипом. Многие случаи в фильме, как и в повести, взяты из моей жизни. Но дело в том, что у нас разные характеры. Я — флегматик, а Нестор — человек холерического нрава. Я бы никогда, конечно, не бросился в воду, тем более не умея плавать, чтобы доказать кому-то, что могу спасти человека. Я бы никогда не бухнулся на колени перед женщиной, чтобы доказать ей, что ее любит другой мужчина. С Кононовым у нас действительно есть какое-то сходство, многие его находили. Но ведь Кононов — блистательный актер, прежде всего.

 

— А какие самые яркие истории из фильма вы взяли из своей практики в Краснодаре?

 

— Разные. Начать хотя бы с моего появление в классе. 1 сентября, я в ковбойке. Я проучился четыре года, жил на одну стипендию, был такой тщедушный, как подросток почти. И вот я пришел в шестой класс, где, как ни странно, были самые старые ученики. Я вошел, и хотя у меня указка и журнал были в руках — признаки учительской власти, но одна девушка мне сказала: новенький, иди, там есть свободное место за партой.

 

— А вот эта легкость и наивность советского кино, она была навязана, потому что нельзя было показывать плохого?

 

— Нет, как это могло быть навязано, так книга написана. Я там распахнулся. Она наивная страшно, и эта наивность перешла в фильм. Это режиссер принял мою наивность. Фильм действительно наивный: взрослые люди ведут себя как дети. Они какие-то чудаки, все добрые по отношению друг к другу. Наверное, из-за этого фильм и идет 40 лет.

 

Полную версию интервью смотрите здесь.