Пирог для археолога

Работа для выносливых

В будние дни лагерь просыпается в 5:50. В 6:20 — завтрак, а в 7:00 археологи выходят на раскоп. Работы продолжаются до 13:00, после — обед, камеральные работы и лекции для студентов от экспертов. Не прекращаются исследования на раскопе даже по субботам.

«Сегодня у нас короткий рабочий день — до 12:00. Затем отправляемся в лагерь. Кто-то идет к морю, кто-то находит занятие внутри лагеря. Развлечения находятся всегда — в этом и прелесть полевой жизни», — говорит волонтер Александр.

Полевой сезон открывается в мае и заканчивается в августе. Волонтеры здесь остаются на разный срок: кто-то на две-три недели, кто-то на несколько месяцев.

«Провести все лето в полевых условиях тяжело, да и работа тут не из легких. Один месяц на раскопе — самый оптимальный срок, — поясняет аспирант института археологии РАН Сергей Остапенко. — Иногда приезжают на практику очень аморфные ребята. Они работают две недели, уезжают, а через неделю снова возвращаются — говорят, что уже не могут без походной жизни, общения и атмосферы, которые нашли здесь».

Кроме студентов-историков, которые в экспедиции проходят практику, сюда приезжают люди самых разных профессий: экономисты, математики, художники.

На вопрос, что привлекает людей в экспедициях, археолог не смог найти однозначного ответа. Приезжают в ожидании полевой романтики и кладов, отдыха на природе и смены деятельности. Кирилл Сайгин, например, по образованию экономист. Но побывав в экспедиции, решил, что в магистратуре продолжит обучение на историческом факультете.

«Сложно сказать, что было первостепенно. Я всегда интересовался историей, но образование решил получать по другой специальности. Теперь вот вернулся в начало и не жалею», — делится он.

Об экспедиции Кирилл говорит с вдохновением. Может часами описывать красоту здешних мест, особенности полевого быта и работы на раскопе. Из всех смежных с археологией дисциплин он предпочел нумизматику. Сейчас вместе со специалистами изучает найденные сокровища. Фанагория была богатым городом и не раз преподносила археологам драгоценные не только в историческом, но и в материальном плане находки. Несколько лет назад здесь нашли клад — 4 тыс. серебряных монет.

«Скорее всего, он был оставлен в позднебоспорский период — в III-IV веках до н. э. В это время на Боспоре была сложная политическая ситуация, и кто-то решил припрятать деньги до лучших времен в могиле своего родственника. Но вернуться за ними так и не смог», — рассказывает Сергей Остапенко.

Однако приехать на раскопки волонтером может не каждый. Сначала желающие принять участие в экспедиции направляют заявки и анкеты. Подходящие кандидатуры приглашают на собеседование в Кубанский государственный университет.

«Если кандидат из Москвы, он проходит собеседование в институте археологии РАН. С кандидатами из других регионов России мы беседуем по телефону», — объясняет Сергей.

В этом году в раскопках участвовали студенты из Магнитогорска. На вопрос, почему они едут в Краснодарский край, если во всех регионах России ведутся археологические изыскания, Сергей ответил, что привлекает людей хороший климат и обилие находок.

«В первый день студенты спустились к Таманскому заливу и обнаружили, что дно там практически вымощено керамикой. За несколько часов они нашли два клейма на осколках амфоры. Потом они признались: чтобы сделать такую находку во многих других экспедициях, требуется несколько дней кропотливой работы. А здесь история лежит буквально под ногами, — отмечает собеседник. — Волонтеров зовут везде. В других экспедициях копают узкий период  — палеолит, мезолит. И исследования там не такие масштабные».

Слои истории

Земля в районе поселка Сенного как слоеный пирог: на каждом уровне многометрового раскопа культурный слой, относящийся к разным эпохам — от античности до Средневековья.

«Мощность культурных слоев Фанагории — 7-8 м. Сейчас мы изучаем Хазарский период — VIII-IX века н. э., он относится к Средневековью. Обратите внимание: на пять штыков вниз уже начинаются строительные остатки. Они очень хорошо сохранились», — рассказывает Сергей Остапенко.

По его словам, сейчас археологи исследуют Нижний город. В начатом шурфе оказалась целая сеть построек — средневековый жилой квартал: тут и хозяйственные строения, и жилые помещения. Сергей, переступая через камни, объясняет, где была дверь в дом, как связаны между собой комнаты.

«Стены, к сожалению, не сохранились. Они были сделаны из сырца. А так как глина была основополагающей в формировании почвы, их очень сложно обнаружить», — поясняет он.

По словам археолога, с камнем здесь было трудно всегда. Даже свойственные греческому стилю колонны делали не из мрамора, а из дерева. А чтобы построить новое здание, местные жители разбирали старые постройки. Поэтому неудивительно, что немного ниже фундамента Хазарского периода можно найти остатки строения гораздо более древнего.

«Допустим, дом пришел в негодность или просто захотелось сделать перепланировку. Тогда сырец сносили, выравнивали фундамент и строили заново. Иногда хазары во время строительства находили остатки зданий других эпох и использовали их для своих нужд. Даже известный полководец Александр Суворов применял фанагорийский камень при строительстве крепости в Тамани. Вообще в XIX — начале XX века Фанагория для местных жителей была каменоломней», — отмечает Остапенко.

Дополнительную сложность для археологов составляет то, что слои очень сильно перемешаны — парадокс истории. Но когда в III веке н. э. местный житель копал отходную яму, он мог выбросить мусор в слои, которые относятся, например, к V веку до н. э.

«Если археолог не разгадал мусорную яму, исследуя III век, он войдет в ступор, наткнувшись на предметы обихода этого периода несколькими сотнями лет раньше», — добавляет собеседник.

По словам Остапенко, сделать точные датировки позволяют мелкие находки: монеты, керамика, предметы быта.

Одной из главных загадок Фанагории и по сей день остается причина, по которой в X веке местные жители оставили город и ушли в неизвестном направлении. Ученые сравнивают хронологические данные и найденные артефакты, выдвигают гипотезы. Возможно, жители Фанагории испугались военной угрозы. Но пока это остается одной из гипотез. Письменных источников сохранилось крайне мало. И каждая новая находка дает надежду на то, что разгадка тайны уже не за горами.

«Мне часто задают вопрос, какие находки представляют наибольшую ценность, — отмечает директор музея-заповедника «Фанагория» Владимир Кузнецов. — Однозначного ответа на него быть не может. Мы работаем здесь не ради находок. Мы изучаем историю целой цивилизации: исследуем устройство города, его быт, жилые дома, общественные здания. И на основе этих данных можем восстановить историю этого региона».

За находками с подводным «пылесосом»

Работы археологи проводят не только на суше — около 20% территории древнего города после подъема уровня Мирового океана оказались в водах Таманского залива.

«Границ раскопа в акватории практически нет, — рассказывает начальник подводного отряда Фанагорийской экспедиции ИА РАН Сергей Ольховский. — Сейчас мы дистанционно исследуем примерно 30 га. А область основных раскопок занимает 70-80 кв. м в районе древних портовых сооружений».

По его словам, чтобы не эксплуатировать впустую дорогостоящее оборудование, археологи на лодке объезжают акваторию и детально исследуют каждый участок с помощью нескольких приборов. После этого на точки, которые показались специалистам наиболее перспективными, направляют плот. Сначала закладываются небольшие шурфы и, если обнаруживают в них что-то интересное, постепенно увеличивают площадь. В результате шурф может достигать сотен квадратных метров. Для того чтобы очистить дно от ила, используют гидроэжекторы — подводные «пылесосы».

«Они позволяют выводить песок и ил из раскопа и выбрасывают его примерно в 15 м, чтобы он не сыпался на голову водолазу, — поясняет Ольховский. — В результате человек оказывается в яме с наклонными стенками. Со временем, конечно, они съезжают. Тогда площадь ямы делают большей, и на дне остается участок 6х6 м, в котором можно работать как на суше. Смена занимает четыре часа. Это время человек может безопасно находиться под водой. Погружение мы осуществляем на глубину до 3 м».

Дополнительную сложность составляет подъем и транспортировка находок. По словам исследователя, в 70 м от берега лежит деревянный корабль I века до н. э. Сейчас поднять его невозможно – слишком велик риск полностью разрушить древнее судно. Археологи документально зафиксировали его, сделали фото и видео и засыпали до лучших времен. Когда в Фанагории появится музей с профессиональными реконструкционными мастерскими, к этой находке снова вернутся.

В отряде Ольховского работают студенты КубГУ и волонтеры. Первые практикуются в Фанагории уже третий год. А вот к выбору волонтеров здесь подходят с особенной ответственностью.

«У желающих работать в экспедиции должны быть удостоверения подводников. Еще волонтерам нужно зарекомендовать себя во время работ, чтобы им доверили опуститься на глубину», — добавляет он. 

В этом сезоне археологам-подводникам удалось найти древнейшие причалы Фанагории V-IV веков до н. э. Но это далеко не все открытия.

«Новые приборы дали нам очень интересный результат. Но мы пока не можем точно сказать, что мы нашли, — говорит Ольховский. — Возможно, это затонувшие корабли или причальные сооружения, выдвинутые в море. Самые главные находки, вероятно, не за горами».

Фото: Алексей Есиков, «Кубань 24»

Авторы: Анастасия Аврамова