Очевидцы рассказали об оккупации Краснодара в годы войны

Николай Литвин помнит 11 февраля 1943 года почти по минутам. Его минометный расчет одним из первых вошел в Краснодар со стороны Пашковской переправы. В августе 1942-го именно здесь героически сражались защитники города, именно отсюда началось его освобождение. Спустя ровно 76 лет ветеран Великой Отечественной войны вновь прошел тем же победным маршрутом. Он сделал остановку у бывшего кирпичного завода, который красноармейцам пришлось отвоевывать у оккупантов в недолгом, но ожесточенном бою.

«Одна рота автоматчиков по берегу подошла, окружила их, а наша батарея стояла примерно в 300 м, мы из минометов стреляли по забоям, где сидели немцы. Их было человек 200, не больше. Живыми ушли примерно 70 человек», — рассказал ветеран Великой Отечественной войны, освободитель Краснодара Николай Литвин.

Дальше была схватка за трамвайное депо, штурм укреплений, многочисленные уличные бои. Советские солдаты отвоевывали метр за метром. И уже к полуночи город удалось вырвать из рук врага. Но в себя краснодарцы пришли еще нескоро: освобождению предшествовали полгода оккупации. Чтобы добыть еду, людям приходилось пешком ходить в станицы и обменивать одежду на муку или крупы, которые все равно могли отобрать нацисты, рассказывает Владимир Перхун. В 1942 году ему было всего семь лет. Семье мальчика нужно было прокормить еще и его младшего брата, сестру и племянника. Для этого он начал чистить обувь на рынке, где фашисты часто устраивали облавы. Всех, кого ловили без документов, увозили на автомобилях-душегубках. Владимир Перхун тоже чуть не попал в газваген.

«Меня пихнули, а тот, кому я чистил сапоги, толкнул меня за ящики. Я на него злился, потому что он мне ящик разбил, — не понимал, что меня хотят туда увезти», — пояснил Владимир Перхун.

Насколько ему повезло, мальчик понял позже: когда пришел в гости к товарищу, который жил напротив здания гестапо на улице Седина. Там полгода располагалась зондеркоманда СС 10А — по сути, военная полиция. Оберштурмбанфюрер Курт Кристманн и его подчиненные, в том числе и предатели-полицаи, занимали верхние этажи. Однажды пьяный приспешник нацистов подозвал детей к себе на крыльцо.

«Конфетку дал сестренке его, она взяла ее сразу в рот — голодная же, и вот у нее пена пошла изо рта, она упала — отравил он ее. Неподалеку была их мать, ей кто-то рассказал, она выскочила и вцепилась в него так, что кровь пошла — вот это я сам видел», — рассказал Владимир Перхун.

Мать девочки застрелили на месте. Смерть в подвалах дома на Седина царила постоянно. Всех, кого гитлеровцы считали унтерменшами — евреев, цыган, коммунистов, тех, кто противостоял оккупантам и их родственников — пытали, а потом убивали. Исключений не делали ни для кого.

«Убегая из Краснодара, немцы и полицаи облили камеру бензином и подожгли. И до самого последнего момента, пока полыхало здание, охранники не подпускали сюда мирных людей, чтобы они не могли чем-то помочь», — сообщил историк Борис Оленский.

В камере в момент поджога было около 300 человек. Все они погибли.

«А угол улиц Красной и Хакурате хранит память о еще одном преступлении немецко-фашистских захватчиков. Здесь 76 лет назад был лагерь советских военнопленных. Всего за день до освобождения Краснодара нацисты подожгли бревенчатые бараки с людьми внутри. Точное количество жертв так и не было установлено. Но известно, что это были не сотни, а тысячи человек», — сказала корреспондент «Кубань 24» Екатерина Парахоняк.

Арестанты вынуждены были выживать в нечеловеческих условиях. Практически без еды — на баланде из зерен и крошек вперемешку с крысиным пометом, слабые от ран и болезней, солдаты каждый день трудились на самых тяжелых работах — пилили бревна, восстанавливали мосты и изготавливали бочки.

Порой за день умирали до 150 пленных. Единицам удалось сбежать во время работ. Еще около 200 человек спасли жители Краснодара, как раз в день поджога концлагеря, когда гибель казалась уже неминуемой. 

«Женщины сбили замок и выпустили оттуда около 200 советских военнопленных», — пояснил Борис Оленский.

Всего же в Краснодаре за полгода оккупации погибли около 13 тыс. мирных горожан. Они задыхались в душегубках-газвагенах, их расстреливали, жгли и закапывали живьем, многих повесили для устрашения непокорных. Но и эта цифра приблизительная. Фашисты сваливали тела в противотанковый ров на территории современной Чистяковской рощи. Эксгумировать все тела так и не удалось, поэтому точное количество жертв неустановленно.

Конец оккупации был положен в ночь на 12 февраля. Освободителей краснодарцы встречали слезами радости, объятиями и музыкой, каждый хотел поделиться своими запасами. Минометная батарея Николая Литвина ввозила орудия на ослах, усталые животные едва передвигали копыта.

«Ослы услышали музыку — исполняли марш «Прощание славянки», и сразу подняли головы, хотя до этого шли, повесив голову, и мимо баяниста они прошли, как гвардейцы», — вспоминает ветеран Великой Отечественной войны Николай Литвин.

Впереди еще были авианалеты, суд над пособниками нацистов, долгое и сложное восстановление города. Но на здании крайкома партии уже закрепили красное знамя. А до Великой Победы оставалось 817 дней.

Авторы: Екатерина Парахоняк