Художник Алексей Паршков: Новации в искусстве — из области патологии

Сейчас выставка Паршкова проходит в галерее «Сантал». О лени, гармонии, которая заложена в каждом из нас, и о лекарстве от Марата Гельмана рассказал сам Алексей Паршков:

«Мы часто ждем, что нам кто-то должен дать, но уже все дано вокруг нас, солнце над нами. Есть варианты, которые даны нашей природой, диалога со всем бытием, космосом, но мы ищем эрзац. И вот он, пожалуйста, — пластмассовый способ жизни. Счастье где-то далеко, но не в тебе, и мы бегаем за ним, ищем. И это не связано ни с богатством, ни с материальным состоянием человека. Скорее, это связано с его сознанием, а именно с ленью. Мы не открываем и не можем ничего закрыть, только наша лень играет в эти игры – открытия, чудеса, новации, авангард. Какой может быть авангард? Может быть интерпретация того, что недопонято, недоосознанно по молодости или по слабости не удерживается в руках. Лень убивается одним способом – простым стыдом жить, присутствовать в этом мире не на полную катушку, не во всей полноте данного природой. То есть, это преступление против дара природы, против самого себя.

Если говорить обо мне, то я учился у очень серьезных людей, которые были примером присутствия в этом мире. У меня просто не было выхода. С одной стороны такими людьми полна Корсунская, с другой – институт, где такие преподаватели, как Третьяков, Алпатов. Если тебе дана такая возможность – контакт с такими людьми, не нести потом этот импульс по жизни – это преступление против чего-то очень серьезного, тонкого, очень важного.

Искусство – это та область деятельности, где большая степень свободы. Я бы сказал, раньше дурдома были, а теперь все эти товарищи на свободе, в искусстве. Но я тоже своеобразный человек. Я хочу быть корсунцем и хочу сохранить все традиции и обычаи. Мне, например, очень не смешно — эти новации, открытия… В области патологии, в принципе. Для нормального, здорового социума это все относится к болезни. У нас культивация патологии. Это говорит о том, что люди, которые со средствами, деньгами, не совсем нормальные. Они должны создать поле защиты из таких же патологических людей. Как появился, допустим, Дали? Наверняка кто-то с карманом болел всеми аспектами шизофрении. Для этого его легализовать надо, сделать нормой. Вот и все, так появляются направления.

Мастерство заключается не в том, что тебе аплодируют: ты победил и все, изнасиловал ложью. Вот Сафронов, что это такое? Допустим, такие высокодуховные учреждения, как музеи, вынуждены были хвалить Сафронова, только потому что он сделал достаток. Но он изувечил. Как его ругать? Его можно хвалить за то, что он плюет в лицо потребителям, которые заелись. Вот приехал Гельман, например, сделал эту выставку. Выставка была посвящена Христу. Это крайнее издевательство над традиционностью и так далее. Многие ходили инертно и произвольно, но он хотя бы поднял этот вопрос, заострил. Он не столько разрушил все — мы поняли, что за наши святыни, за наше что-то свое надо бороться. Это лекарство».